См. также:

Акты, издаваемые Виленской комиссией для разбора древних актов;

Археографический сборник документов относящихся к Истории Северозападной Руси;

Акты, относящиеся к истории Западной России

Местечко Рожаная — именно так именовались современные Ружаны в XVI веке в Великом Княжестве Литовском (далее — ВКЛ).

Первое упоминание обнаружено под 28 марта 1490 года в «господарчем листе». В нем говорится, что «Лососиная с местечком Рожаная, дворцом Белавицким и двором Байковичи» переходят по наследству от панов Юшки Гойца и Вештарта королю Казимиру Ягелончику (1440 – 1492). Обнаружить само письмо пока мне не удалось, так что поверим автору [11]. Понятно, что «местечко» до этого уже какое-то время существовало и развивалось. Далее в отношении Рожаной следует некий пробел в документах и информация появляется вновь уже под 1552 годом (см. здесь). 

* * *

На самом деле местечко появилось где-то в средине XV в. на одном из участков т.н. «Витовтовой дороги», соединяющей Оршу с Люблином — у переезда через неназванную в документах речку.  Путь этот уже в 1619 г. проходил из Орши через Коханов, Талачин, Бобр, Начу, Борисов, Минск, Койданов, Миколаевщину, Несвиж, Мир, Цырин, Мовчадзь, Слоним, Ружаны, Новы Двор, Шерешево, Каменец и Брест. В документе 1619 года, эта дорога названа «гостинцем великим, который идет з Слонима до Берестья, также и до Подляша, которым гостиньцом послы великие и люди купецкие ежъдяти звыкли». Вспомним также, что от Орши до Смоленска рукой подать, а от Смоленска начинался "посольский тракт" на Москву.

Забудьте про современные трассы — не было прямой дороги Ружаны-Пружаны, построенной в конце XIX века, а аккурат посредине между ними (т.е. между тогдашним Добучином и Рожаной) находилось «болото вельми топкое» и поэтому дорога на Брест (Берестье) проходила через Лысков и Шерешево: «до Лыскова ..., местъца болотливые суть, где переездъ вельми топкий и злый естъ». Именно у этого «болотливого и топкого» места и появились современные Ружаны, ставшие, по-видимому, местом отдыха перед пересечением тяжелого участка тракта. Ну и конечно, здесь был небольшой православный приход — церковь св. Апостолов Петра и Павла (впервые упомянута под 1568 годом), сохранилась и фамилия священника — Шецкий. Скорее  всего тогда это была небольшая деревянная церквушка, возможно стоявшая на месте современного собора...

Где-то на рубеже XVI-XVII веков силами и средствами здешних жителей был построен мост: «А направуючи тые местъца и переезды трудные мостомъ и брукомъ, мещане его милости Рожаньские немалый бы коштъ и накладъ подеймовати завъжды мусели». Впрочем, тема значения дороги для Ружан — это тема для отдельного очерка.

* * *

Места здешние, включая Лососиную, Байкевичи (может быть современные Байки?), дворец Белавицкий, Рожаную и окрестности в XV веке принадлежали «королю Польскому, великому князю Литовскому». Как попала в «маетность» короля Рожаная — доподлинно неизвестно, поэтому пока не обсуждается. А вот Лососная, Байкевичи и Белавичи а кроме того Зельва и ряд других мест в 1552 году вернул в государственные владения некий Иван Горностай, получив в качестве компенсации пожизненно Радошковичи [15]. А вот сведений о Ражаной до 1490 года обнаружить не удалось, скорее всего до «местечка» еще «не доросли» и упоминаний не удосужились. Тем более интересны данные о вечных спутниках Рожаной — Лососиной и Белавичах.

* * *

Но прежде - несколько слов о Байкевичах. Байкевичи (Байки) пока однозначно не идентифицированы. Есть две версии:

1. Село Байки между современными Лососиным и Ружанами. В пользу этой версии говорит то, что в 1568 г. Тишкович выделяет там «волок земли» «... чтобы священник Шецкий, при церкви св. Апостолов Петра и Павла Рожанской проживающий, как также и его последующие обладатели в умножении хвалы Господа тем старательнее быть могли ...». Ну, кто не будет стараться, если отблагодарили, только вряд ли для этой цели было выделено удаленное место, а вот Байки, что рядом с Манчиками и Молочками - вполне подходят.  [9].

С другой стороны, в «Описанье поветовъ и границъ (Къ Виленскому сейму 1565—1566 г.).», говорится буквально следующее: «Граница Волковыйского повету. ... Зельвою рекою уверъхъ ажъ до Рожаное речки, где въ Зельву впадываеть, засе Зельвою мимо Шепичи и Байковичи до Жолобатыхъ Мостовъ границою Подляшъскою...» [13]. Т.е. граница проходила по Зельвянке до слияния с Ружанкой, затем через современную Паперню, Шейпичи и на юг, к истоку Яселды... Ну никак не получаются эти Байки рядом с Ружанами!

А еще 1523 годом датируется информация Василия Тишковича о том у «державъца пропоиский и чычеръский кн(я)зь Семен Алекъсанъдровичъ Чорторыиский продал ему два села именья своего Лососиного у Слонимъскомъ повете на имя Баиковичы а Малочковичы з людми» ... «и тыи земли к тымъ селцомъ кн(я)зь Семенъ самъ ему ограничылъ и тыи границы на имя в листу своемъ записномъ выписал: почонъшыи отъ веръха Черемошное речки, тою жъ речкою униз до реки Рожаное, а рекою Рожаною униз до логу Переделского, а тым логомъ просто к великои дорозе, которая идеть зъ Литьвы къ Берестю, а тою великою дорогою по Лысковскую границу, што с(я) делить з Лососиною, а зася почонши отъ Черемошного веръха грани поклалъ у олху, а потомъ просте къ верху сеножатному, а от веръха сеножатъного в Темъру реку по Лысковъскую жъ границу; а которыи сеножати на Зелви реце, в тыи сеножати Василю Тишъковичу и тыи люди его Баиковъцы и Молочковичы не мають уступати с(я). А што с(я) дотычеть бортъное земли, в тыи земли бортъные мають тыи люди по-старому въходы свои мети. На штожъ Василеи и тотъ листь купъчыи перед нами вказывал и бил намъ чоломъ, абыхмо ему на то дали н(а)шъ листь и потвердили то быхмо ему прывильемъ н(а)шимъ на вечность...» [18]. Как мне кажется, именно этот документ однозначно указывает местонахождение «сельца» Байки.

Тем не менее приведу и другое мнение:

2. На карте, представленной в работе О.И.Дерновича [10] Байковичи указаны рядом с Шерешево, ближе к Пружанам. Но в том районе мне удалось обнаружить (и то только на старой польской карте 1939 г.) разве что Ur. Bajkow Hrud (урочище Байков груд), расположенное посреди болота Dziki Nikor (теперь болото осушено и это место называется урочищем Дикий Никор). Hrud происходит от белорусского слова GRUD GRUDOK (грудок). Слово это означает место, местность, селение или приселок, расположенные на возвышении, у реки, ручья, окруженные болотом, лесами и лугами, иногда в трудно доступном месте. «Грудов» таких в том болотистом районе не меряно, в четырех километрах к востоку — Черемшов Груд, а в километрах пятнадцати северо-восточнее, посреди болота Дикого, целая серия таких «грудов» : Копейна, Сосновик, Антоново, Ожинник и т.д. Для нашего случая место явно не подходящее... Что касается первой части названия — Байков — то это распространенная фамилия на территории Польши и Беларуси. Было, правда, еще урочище Байков Грудок на участках 225 (или 255) Беловежской Пущи [14]. Было село Бойкевиче (теперь Студеники) где-то между Новый Двор и Порозово. Ну и совсем уж далеко, почти под Пружанами были также свои Байки (теперь село Обеч).

Таким образом установили, что в тот период было не одно поселение с подобным названиям. Просто в каждом конкретном случае нужно рассматривать наиболее подходящее исходя из смысла документов. И тогда все проблемы снимаются.

* * *

В отношении «двора» Лососиная известно, что где-то в 1485 г. король польский Казимир IV дал его Михаилу III Борисовичу, последнему Великому князю Тверскому. Дело в том, что Михаил Борисович бежал из Твери, осажденной великим князем Московским Иваном III в Литву. Помощи от Литвы он не получил, но место проживания ему было обеспечено.

После смерти не оставившего потомства князя в 1504 г. «имене» (имение) своим привилеем король польский, Александр (Казимирович) Ягеллон, жалует князю Василю Львовичу Глинскому. По некоторым сведениям своим возвышением он обязан брату Михаилу - опытному дипломату и военачальнику, сделавшему карьеру при дворе короля Александра. Упоминается в привилее и "села Белавичи":

Если я правильно понял текст, то Белавичи вновь на некоторое время вернулись в «крулевщизну» (Królewszczyzna, Dobra królewskie - земли, принадлежащие королю).

Может быть в Лососиной родилась и проживала и будущая жена вел. кн. Московского Василия III, Елена Васильевна Глинская. Выйдя в 1526 г. в 20-летнем возрасте замуж за 46-летнего Василия III, красавица Елена стала в 1533-1538 гг. - регентшей Московского государства при малолетнем сыне, будущем Иване Грозном. Стоит упомянуть также, что по материнской линии вела она род от сербского православного рода Петровичей, а по отцовской - от потомков свергнутого хана Мамая, бежавших в Литву и получивших в удел г. Глинск.

Елена Глинская

Но, в 1508 году, Василий Глинский, уже будучи наместником Слонимским и старостой Брестским, вместе с братьями Михаилом и Иваном принял участие в восстании  (1508 г.) против великого князя литовского Сигизмунда I. После подавления восстания сбежал к московскому князю Василию III, получил во владение г. Медынь и др. Вполне понятно, что земли, пожалованные раннее польским королем, отошли обратно к короне.

* * *

В начале 1509 года своим привилеем король Сигизмунд передает двор Белавичи и имение Лососиную князю Семену Александровичу Чарторыйскому, наместнику Каменецкому. В 1524 г. князь Семен умер. В соответствии с его завещанием, все имущество и земли отходят к жене Ульяне Чарторыйской. В соответствии с земской войсковой переписью 1528 г., княгиня Ульяна со своих поместий, в том числе и Белавичи, выставила 22 вооруженных всадника. В браке с князем Семеном имела двух дочерей. Вскоре старшая дочь Александра вышла замуж за Василия Тишковича, воеводу Подляшского. В приданное дочери княгиня записывает Белавичи и Лососиную. [8]

Есть, правда, информация, что в 1526 году Белавичи получил Гавриил (Gabriel), четвертый сын Тишки (Тимофея), владелец знаменитого в XVI-XVII в.в. Королевского моста (Мостовляны), но сведения эти требуют подтверждения [16].

Сигизмунд I Старый

Далее, как уже упоминалось выше, до 1552 года Лососная, Байкевичи и Белавичи принадлежали Ивану Горностаю [15].

Почему Василию Тишковичу после кончины его супруги напрямую не перешли эти имения - не знаю, вероятно таковы были тогдашние законы, но только в 1552 году по особому привилею, выданному новым польским королем Сигизмундом II, места эти стали собственностью Тишковича. Именно этот период времени и станет предметом обсуждения в данной статье.

Среди источников, имеется также "Инвентарь имения Лососны, в Слонимском повете, составленный Александрою Тышкевичовною Язловецкою при заставе его Семену Цывинскому", датированный 1596 годом [17].

Но вот документы между 1596 и 1598 гг. отсутствуют. Заметим только, что местечко некоторое время принадлежало Брухальским, один из которых, Бартош Брухальский, в 1598 году продал Лососиную и Рожаную (вновь в паре!), с фольварками Белавичиским и Сидоровщизной  Льву Сапеге.

* * *

Основная часть документарной информации далее взята из «Актов издаваемых Виленскою коммиссіею для разбора древнихъ актовъ» — этой попытки историков Российской Империи не только сохранить, но и обнародовать иногда обыденные, но весьма примечательные документы того края, который часто называли Западной Россией.

Среди большого числа томов для нас интересен в первую очередь XXII, содержащий древнейшие акты Слонимского Земского суда с 1556 по 1571 годы. А интересен он тем, что здесь содержится одно из первых упоминаний о «местечке Рожаная» (документы 570, 629, 631, 632 и, косвенно, 569). Приводится также достаточно интересный фрагмент предисловия от составителей «Актов», посвященный именно этим документам. Слонимский земский суд был основан королем Сигизмундом-Августом в 1555 году. Он решал, в основном, споры по хозяйственным делам Слонимского повета (в то время части Троцкого повета). Повет в повете — это не ошибка... В то время была достаточно большая неопределенность с административным делением региона. Позднее этот регион был отнесен к Новогрудскому воеводству, а на немецких картах конца XVII столетия это уже Черная Русь (Новогрудок, Бобруйск).

* * *

Василий Тишкович. Рисунок с сайта museum.logoysk.info

Василий Тишкович (или Тишкевич, как он иногда подписывался в документах, хотя в последующем фамилия трансформировалась в «Тышкевич»), был в ряду знатнейших родов в ВКЛ. Потомок (внук) русского (точнее — русинского, как сейчас сказали бы — западно-украинского) боярина, наместника путивльского и звенигородского Каленика Мишковича (род. 1400? г.), получившего земли в 1437 г. от великого князя ВКЛ Свидрыгайлы (для которого был «головой в совете и правицей в войне» ) села в Житомирском и Овруцком поветах под Киевом, а позднее и Бердичев [3,6] Его сын — Тышка (Тимофей) под 1437 г. упоминается как предводитель Киевских бояр. Поэтому и сам Василий пишет : «отчизна моя в Киевскомъ повете». Род Тышкевичей был многочисленен, кто-то из них был богат и знатен, кто-то так и умер в безвестности. Фамилия «Тышкевич» и сейчас достаточно популярна в Польше, Беларуси, Литве и Украине. Польская актриса Беата Тышкевич также принадлежит к этому известному дворянскому роду, как и к роду великих князей Потоцких по материнской линии.

Могильный камень сына Василия Тишковича — Евстафия. Рисунок с сайта museum.logoysk.info

Кстати, именно к XVI веку можно отнести появление «фамилий». До сего времени были только имена (скорее прозвища) и отчества (по батюшке).

В нашем случае если проследить по поколениям:

дед — Каленик, сын Мишки (Мишко), т.е. Каленик Мишкович;

сын — Тишко, сын Каленика, т.е. Тишко (Тышка, Тимофей) Каленик (Каленикович);

внук — Василий, сын Тишки, т.е. Василий Тишкович;

правнук — Остафей (Евстафий), сын Василия, теперь уже Остафей Василевич Тишкович.

Причина появления фамилий прозрачна и понятна — дворянское сословие пытается передать потомкам свои привилегии, закрепить во времени за своими потомками свои заслуги. Если сказано — «сын или потомок Тишковича», то уже не нужно предъявлять каких-либо грамот. Впрочем такая практика еще не общепринята, и ничто не мешает другому сыну Василия Тишковича именоваться Каленицкий Тишкович. Но это уже скорее исключение — попытка приложить к своему имени и заслуги деда, Каленика.

* * *

Вкратце об общем историческом фоне, на котором происходили описываемые ниже события:

XVI век... На славянских территориях практически завершены мелкие междоусобные войны между отдельными княжествами. Регулярные набеги кочевых народов отчетливо показали необходимость объединения. В самом разгаре окончательное оформление границ европейских государств, в том числе Польского королевства, Вел. Литовского княжества и Московского царства (Московия, как говорят в Европе). Литовское княжество между двух огней — как Москва, так и Варшава стремятся подчинить его себе.

В Польше в 1529 году (при живом отце, Сигизмунде I !) королем становиться 10-летний Сигизмунд II Август, в 1544 принявший бразды правления и в ВКЛ. По кончине отца в 1548 г., он сосредотачивает в своих руках всю полноту власти.

В Москве правит Иван IV Васильевич, прозванный Грозным, великий князь московский в 1547 году объявивший себя царем Всея Руси. Царь Иван IV достаточно успешно расширяет границы своего царства: в 1556 г. взята Астрахань. Но устремления царя направлены не только на юг и восток, своими действиями он пытается утвердится и на «исконно руських» по его мнению западных землях.

Феодальные межгосударственные «разборки» подкрепляются противостоянием религиозным — между западным и восточным христианством, т.е. католицизмом и православием. Войны в то время продолжались долго... Как пример — польско-московское противостояние в Ливонии продолжалось около 12 лет и завершилось (вернее была сделана пауза) перемирием как раз в 1570 году.

Сигизмунд II Август

Иван IV Васильевич, Грозный

Постепенно 200-летнее Польско-Литовское равноправное государственное образование дает трещины: военных сил у ВКЛ для борьбы с Москвой недостаточно, в то же время Польское королевство в качестве платы за более активную помощь требует от ВКЛ полного подчинения, прямо об этом никто, понятно, не говорит, на сеймах ведется речь о равноправном слиянии. В противовес польским «административным» методам, Москва больше использует военные. Николай Черный Радзивил (канцлер Литовский и воевода Виленский, умер 28 мая 1565 г.) в своем письме королю писал, что  Литве грозит неволя с двух сторон: «от Москвы чрез силу, а от поляков чрез интриги», что «с одной стороны над головами литовцев висит меч неприятельский, с другой аркан живой и вечной неволи». В самом ВКЛ существовали два политических лагеря — сторонники Москвы и Варшавы. Связано это и с постепенно нарастающей религиозной разобщенностью знати: православие отступает под натиском исподволь проникающего из Польши католицизма.

В 1569 году (Люблинская уния) побеждают сторонники объединения с Польским королевством. При этом ВКЛ вынуждено полностью уступить Польской короне почти половину своей территории, южные («украинские») земли — Киев, Волынь, Брацлавщину. Литовское княжество фактически становится одной из провинций вновь образованной Речи Посполитой. И забыты были слова, сказанные при прежнем объединении этих двух государств в 1386 году: «Принимаемъ и соединяемъ яко равныхъ къ равнымъ и вольныхъ к вольнымъ». Такова цена вопроса. То что последовало далее, назвать миром трудно. Войны с Московским, а позднее с Русским царством продолжаются и идут с переменным успехом. Но заканчивается это полным подчинением ВКЛ и Польши Российской империи. Это, правда, случится гораздо позднее. А пока...

* * *

Территория ВКЛ, как можно видеть из многочисленных документов той эпохи, была разделена между многочисленными знатными дворянскими родами. Получали они свои титулы и владения за заслуги перед польским королем, одновременно являвшимся Вел. князем Литовским. Эти «наградные» территории давались отчасти временно, «на прокорм», как своего рода заработок дворянину, отчасти с правом наследования потомками (пример). Откуда брались у короля столь многочисленные земли — мне неизвестно, но известно, что, к примеру, Пружаны и Кобрин являлись королевским стольным имуществом вплоть до перехода этого региона под власть Российской империи. Если дворянин исполнял обязанности государственного служащего (урядника), к примеру старосты местечка или городка: «А что касается замка господарского Пинского, который я, со всем староством тамошним, от его королевской милости имею...», пишет Василий Тишкович, то часть суммы с доходов он также оставлял себе. Величина такой суммы оговаривалась особо. При этом велась строгая отчетность всех доходов и расходов. Время от времени проводились и ревизии. Кроме того широко практиковалась купля-продажа недвижимого имущества и залоговые сделки. И, конечно, немалую роль в умножении богатства играл удачный брак с приличным приданным.

* * *

Акт включения Подлясья в состав коронных, польских земель Фото с сайта http://www.polska.pl

И теперь вернемся к Василию Тишковичу. За долгую службу «королю и отечеству» он добился немало, одно перечисление его званий занимает несколько строк: «дворянин королевский с 1522 г., маршалок королевский 1546 г., воевода подляский (1558–1569), воевода смоленский (1569-1571), граф "на Логойске и Бердичеве" 1569 г., староста красносельский, черкасский, каневский, минский, волковыский, пинский, бобруйский, айнский». Впрочем, после окончания Люблинского сейма 5 марта 1569 г., утвердившего отделение Подлясья от ВКЛ и его полное слияние с землями польскими, Тишкович в опале: он, воевода Подляский,  вместе с каштеляном Подляским Григорием Тризной, отказались присягнуть на верность Польской Короне и были лишены этих должностей. А чтобы удар был несколько мягче, обоих назначили соответственно воеводой и каштеляном Смоленскими, а чуть позднее, возможно за скрепление печатью Люблинской унии в августе (см. далее), уже в ноябре В. Тишкович получает графский титул. Если учесть, что Смоленск и большая часть территории воеводства смоленского находились в это время под властью Русского царства, то являлось это наказанием за непослушание — несмотря на все заслуги Тишкович был лишен власти реальной и наделен званием почетным. Возможно это повлияло на его скорую кончину, впрочем, возраст у Тишковича и так был уже почтенный...

Но для нас главное — его недвижимость. Список здесь огромный и, вероятно, неполный:

1. Логойск с замком, церковью и селами Будиничи, Домжеричи, Осечищи, Волчи, половина Спорова; Луцовский дворец под Логойском и несколькими селами, ставший впоследствии вотчиной «логойской» ветви Тышкевичей;

2. Дедизна (т.е. наследство, полученное от деда и впоследствии преумноженное), включая в Киевском повете замок Слободищо, Чортолесцы великие и малые и Бердичев; Сельце (фольварк под Житомиром) и иные села «дедизные и отчизные»;

3. Дворец Трусовичи (купленный у Пацов);

4. Дворец Богушевский (в Колодезях);

5. Староство Пинское (замок и волость с 1565 г. в держании);

6. Лососиная с местечком Рожаной, с дворцом Белавицким, селом Байкевичами и всеми селами и приселками, полученные от короля польского.

* * *

Первой супругой Василия стала княжна Александра из знатного рода (отец — Семен, дед — Александр Чарторыйские). С этим супружеством связана романтическая легенда. Семейные хроники рассказывали, что, спеша с королевской почтой из Орши (тогда — пограничье с княжеством Московским), воевода остановился ненадолго в Логойске и здесь не мог не обратить внимания на молодую, красивую и к тому же с добрым сердцем вдову (первым ее мужем был Борис Игнатович Образцов). Было так или не было — кто знает, но свадьба состоялась в 1514(?) году. В приданное Александра получает часть Логойска, а затем (1528 и 1531 гг.) к Василию Тишковичу от сестер Семена Чарторыйского переходят еще две части Логойска. Таким образом, почти на четыре столетия судьба города оказался неразрывно связана с судьбой рода Тышкевичей. Василий сделал Логойск своей резиденцией, и в 1531-1532 гг. возродил разрушенный замок, построил храм Богоявления.

Логойск находился рядом с той самой «Витовтовой дорогой», вернее с ответвлением ее на Вильно.

Второй женой стала Анастасия (Настасья) Андреевна Сопочковна (Сопочко) никаких данных по ней нет, посему можно предположить, что род Сопочко был не слишком знатным, но поскольку при кончине Василия Тишковича остался несовершеннолетний сын, скорее всего Настасья была намного моложе мужа.

* * *

У Василия Тишковича было множество детей.

От первой жены Александры:

сын Юрий, воевода Берестейский, староста Волковыский

сын КаленицкийТишкович (почему-то именно так он именуется в документе), маршалок господарский, державца Радошковский

сын Остафий (Евстафий) (к тому времени также умер, оставив после себя шесть дочерей).

дочь Анастасия, супруга Ивана Мелешко

От второй жены, Анастасии:

сын Евстафий (Остафий) (несовершеннолетний на момент написания завещания) и

дочь Александра, супруга Александра Ходкевича.

* * *

В 1570 году Василий Тишкович «будучи тяжкою обложною хоробою притиснени» пишет целую серию завещаний, в которых определяет дальнейшую судьбу своего обширного имущества. В нескольких из них и упоминается  «имение Лососиная с местечком Рожаною и дворцом Белавицким  и со всеми селами и приселками, к тому двору примыкающими, которые к имению Лососиная принадлежат» (в других завещаниях прибавляется «местечко Рожаная з селом Байкевичами»), которое он получил пожизненно от короля польского Сигизмунда-Августа в награду за длительную службу,  но первоначально без права наследования.

Сохранился привилей Сигизмунда-Августа, датируемый 23 декабря 1552 г., написанный в Вильне, в котором ясно указано, что «дворы наши повета Слонимского на имя Лососиную, Байкевичи, Белавичи и з местечком Рожаною и з селы и приселки» даны «в держанье» Тишковичу с 1553 года  «должен он начать те дворы от нас держать от сего нового лета Обрезанья Господня пришлого свята, которое в году тысяча пятьсот пятьдесят третьем будет» с условием передачи половины дохода с них королю (см. здесь). Кроме того, Тишкович «маеть вси доходы, пожитки множити».

Григорий Александрович Ходкевич. Рисунок с сайта museum.logoysk.info

Позднее, в 1565 году король «одолжил» у Тишковича немалую сумму на нужды армии («на заплату людям служебным и на иные нужды сумму пенезей моих собственных три тысячи коп и монеты в. к. Литовского»), за что расширил право пожизненного владения, распространив на его жену — Анастасию., одновременно освободив Тишковича от любых платежей в казну за упомянутые дворы. Новый привилей был написан в Гродно. И, наконец, после очередного такого «займа» в 1567 гг., т.к. война с Москвой продолжалась, в размере «шести тысяч коп», а так же, как сказали бы сейчас «за безупречную службу» еще при  Сигизмунд II, означенные владения были окончательно отданы Тишковичу в вечное и потомственное владение. Эта сделка состоялась на сейме в Гродно в в том же 1567 г. При этом король отметил наличие ран на теле и лице воеводы и успешное удержание им во время войны своих полков конных и пеших. К сожалению, текстов двух последних привилеев обнаружить не удалось.

Что представляло собой «местечко Рожаная», в документах не указывается.

Как мне кажется, в те годы имение Лососиная (нынешний Лососин) было если не центром, то уж во всяком случае наиболее значительным населенным пунктом этого края, местечко Рожаная — как-бы второстепенно). И уж совсем вдалеке находятся Белавичи (дворец Белавицкий) — аж под Косово. Если дословно понимать фразу «и со всеми селами и приселками», то получалась очень обширная территория.

* * *

Работа над завещанием (тастаментом) шла долго и трудно. Достаточно сказать, что первое известное завещание датировано 8 апреля 1567 года, а последнее, седьмое — 10 августа 1570 года.

По правилам, каждое завещание должно было быть внесено «до книг кгродскихъ замку господарьского ...» того повета, в котором находилась завещанная недвижимость, недвижимости было немало и разбросана она была на значительных  территориях, отсюда многочисленные судебные заседания и выписки из документов в Гродно, Минске, Пинске. Так, в отношении «местечка Рожаная», эта юридическая процедура должна была быть исполнена в Слониме — тогдашнем центре повета.  

Как и любые судебные документы, представленные здесь первоисточники косноязычны и тяжелы к прочтению -постоянные повторы и юридические обороты того времени, неоднократное дублирование многочисленных званий действующих лиц.

Скончался Василий Тишкович по некоторым данным 13 августа. Вот только год его смерти вызывает вопросы. И дело тут вот в чем: если на его гробнице указан 1571 год (см.здесь), то из текста выписок из книг земских можно сделать вывод, что Василий Тишкович умер в 1570 году... Как по другому можно понять запись, «небожчик [!!!] годное памети его милость пан Василей Тишкевич» (т.е., покойный достопамятный пан Василий Тишкевич) на которой стоит дата 11 октября 1570 года (629,631). Или, «выпис тастаменту небожчика пана» (выписка из завещания покойного пана), под 30 сентября 1570 года (569). Неужто урядники похоронили Тишковича на год раньше? Этот вопрос пока остается открытым...

* * *

Похоронили Василия Тишковича в соответствии с его завещанием в Супрасле, «в церкви, манастыре Пречистое Богородицы».

Несколько слов о «душеприказчиках» по завещанию и в последующем опекунах:

— Григорий (Рыгор) Ходкевич (1520? - 1572) — пан Виленский, гетман великий ВКЛ, староста Городенский и Могилевский;

Здесь все ясно, Г.Ходкевич — отец Александра, мужа Александры (дочери В.Тишковича),  т.е. сват последнего.

— Ян (Иван) Иеронимович Ходкевич (1537-1579) — староста Жомоитский (с 1564 г.), маршалок земский ВКЛ, администратор и гетман земли Лифлянской, староста Ковенский, державца Плотельский и Тельшевский;

Сын брата Григория Ходкевич — Иеронима

— Михайла Гарабурда — писарь его королевской милости, староста Свислоцкий.

По сегодняшним меркам — образованный и опытный дипломат, часто посещавший с дипломатическими визитами Москву. В некоторых московских документах его имя соседствует с именем Василия Тишковича, давним приятелем которого являлся. После смерти Сигизмунда II Августа пытался уговорить Ивана IV взойти на трон польский, в связи с чем надолго был отстранен от заграничных дел.

Все трое были приверженцами православия и единомышленниками Василия в вопросе «неслияния» с Польшей, но по разному повели себя на том самом Люблинском сейме 1569 г. К примеру, Ян Ходкевич на притязания поляков на Волынь ответил : «Волынь от веков заселена нашим народом литовским» и вместе с Григорием Ходкевичем 1 марта покинул сейм, в то время как Гарабурда остался...

Но, как уже говорилось, оставшаяся часть литовских представителей вместе с представителями Польши 5 марта подписали фактическую сдачу Подлясья. Этот раунд был Литвой проигран, а после демонстративного отстранения Василия Тишковича от должности воеводы Подляского и некоторого раздумья, часть представителей ВКЛ в апреле-мае вернулись в Люблин. Среди них были Григорий и  Ян Ходкевичи — дипломатическая война для них была проиграна, а сдавать свои должности и полномочия никто не хотел... Подписал основной акт Люблинской унии от 1 августа 1569 года и Василий Тишкович, но уже в качестве воеводы Смоленского. Подписал, правда, не сам — направил в Люблин своего доверенного «печатеприкладчика» с неограниченными полномочиями...

Акт Люблинской Унии, подписанный 1 июля 1569 г. Фото с сайта http://www.polska.pl Фрагмент текста Люблинской унии от 1 августа 1569 г.:   «Во имя Господа аминь. На вечную память дела ниже описанного. Мы прелаты и члены совета, как духовные так и светские, князья, все чины Великого Княжества Литовского а также земские послы на этом генеральном а с членами совета и послы и чины всей Короны польской, общем Люблинском сейме будучи, то есть: <...> Григорий Александрович Ходкевич, кастелян Виленский, гетман наивысший великого княжества литовского, староста Гродненский, державца Могилевский. <...> Ян [Иеронимович] Ходкевич, граф на Шклове и Мыши, староста Жмойдскій, маршалок наивысший великого княжества литовского, администратор и гетман земли инфланской [Лифляндской], староста ковенский, державца плотеский и тельшовский. Василий [Тимофеевич] Тишкович, воевода смоленский, староста менский и пинский, через уполномоченного своего. <...> Юрій Васильевич Тишкович, воевода брестскій [Литовскій], староста волковиский. <...> Маршалки Его Королевской Милости в Великом Княжестве литовском: <...> Каленицкий Тишкович [Васильевичъ]. <...> Королевские писаря: Михаил [Богданович] Гарабурда, державца Свислоцкий.»   [Фрагмент оригинала, с сайта http://www.polska.pl]

* * *

И в завершение - в двух словах о каждом упомянутом в документах завещании (в порядке их написания Тишковичем):

1. Составлено 8 апреля 1567 года (текст отсутствует)

Известно, что в 1567 году завещание подтверждено «у его королевской милости ... в Гродно» в том же 1567 году. Это самое подтверждение представляло собой отдельный документ (аннулировано 9 августа 1569 года). О чем говорилось в завещании — доподлинно неизвестно...

2. Составлено 16 августа 1569 года (текст отсутствует)

Известно, что завещание было заверено урядниками Минскими и Слонимскими. Это завещание  подтверждено 3 марта 1570 года и аннулировано 5 августа 1570 года, повторно говорится об аннулировании завещания и 9 августа 1570 года). И вновь — текст завещания не найден.

3. Составлено 3 марта 1570 года в Лососиной (смотри)

Первое из обнаруженных завещаний Тишковича, и первое, в котором упоминается «имение Лососиная с местечком Рожаною и дворцом Белавицким», завещанные жене Василия Тишковича — Настасье Андреевне. После ее смерти все выше перечисленное должно было быть наследовано дочерью Тишковича — Александрой, а в случае отсутствия у последней детей — сыном Остафием (Евстафием). Особо оговаривается, что никто другой из наследников на эту часть наследства претендовать не имеет права. Здесь же подтверждается действительность завещания от 1569 года.

4. Составлено 31 июля 1570 г. в Пинске (смотри)

Завещание совместное, Василия Тишковича и его жены Настасьи, которым они передают:«именье Лососиную с двором Белавицким и местечко Рожаную з селом Байкевичами» своей дочери, Александре. Далее указывается что входит в это имущество: дворовые постройки, земли пашенные и не пашенные, пруды, мельницы, леса, именья боярские и шляхетские, бояре, слуги, скот и т.д. и т.п. Завещание очень обширное и подробное, но в главном повторяет смысл завещания от 3 марта 1570 года.

5. Составлено 5 августа 1570 г. в Пинске (смотри, смотри также)

Вновь совместное завещание супругов Тишковичей. Лососиную, Белавичи, Рожаную, Здитов, Лысково, Межиречье и Аин супруги завещают дочери своей Александре, а сыну Евстафию: Камень Харецкий, Дальковичи, Велейку, Губы, Сельце. Опекунами Евстафию назначены Григорий и Иван Ходкевичи и писарь Гарабурда.

6. Составлено 9 августа 1570 г. в Пинске (смотри)

Аннулирует завещания от 8 апреля 1567 года и 16 августа 1569 года. Достаточно подробно расписывается состав и как были получены части Логойского имения Тышкевичей с перечислением прилегающих территорий и передает это все сыну от первого брака Юрию. Родовые имения в Киевском повете предлагает разделить между потомками "по статуту". Никаких упоминаний о Рожаной здесь нет.

7. Составлено 10 августа 1570 г. в Пинске (смотри)

Последнее, уточняющее завещание, в нем нет сведений о Рожаной. Касается «недобранных» доходов от Пинского староства завещанных жене, Анастасии. Подтверждается действительность документа от 5 августа и более ранних записей.

А также :

8. Инвентарь имения Лососны, составленный 19 января 1596 года, составленный Александрой Язловецкой (урожденной Тышкевич) (смотри)

* * *

Все упомянутые документы,   представлены на отдельных страницах сайта в том исходном виде, в котором опубликованы виленской комиссией, но для удобства чтения текст разбит мной на абзацы. Курсивом выделены в документах записки и комментарии земских урядников. Также для удобства прочтения выделены даты, названия селений и имена.

© Александр Королёв.
июль 2010 г.