К-19 на учениях |
Лодка продолжала всплывать. Пожар отрезал 10-й отсек
в котором в то утро спало 12 подводников, которым суждено было 23 дня (до 18:58 18 марта) дышать
воздухом из оставшегося запаса ВВД. Единственная помощь, которую они получали - это воздух среднего
давления, подаваемый им по дифферентной системе. но это было позднее, а в тот момент телефонная связь с
ними оборвалась.
* * *
Тем временем лодка всплывала.
В 7-м отсеке турбинисты держали обороты. Турбины
тащили лодку на всплытие. А из восьмого в это время просачивался невидимый убийца - угарный газ.
К-19 на учениях |
Мичман Александр Новиков принялся помогать растерявшимся
матросам надеть противогазы, выводил задыхающихся из отсека. На его счету
много спасенных жизней, только свою он не сумел сохранить.
Старшим здесь был командир турбиной группы недавний выпускник училища инженер-лейтенант
В. Хрычиков, родом из города Людиново Калужской области. Это было его первое плавание...
Двое старшин – К. Марач и А. Заковинько – стояли на маневровых
устройствах. Отойти от них в аварийной ситуации немыслимо, это значит
обречь лодку на неминуемую гибель. Отсек наполнялся дымом. Они включились в
аппараты, но у Марача запотели стекла и он не мог видеть показания прибора.
Он сорвал маску, протер стекла. За это время, может, и вздохнул пару раз, но
и этого было достаточно. На него потом натянули маску, но уже не помогло…
Здесь же погибнет и ушедший в первое плавание лейтенант Вячеслав Хрычиков.
По свидетельству Заварина, все было так:
|
«В Седьмом не сразу поняли, что в отсек проник
невидимый убийца — угарный газ. Они не сразу бросились к дыхательным
аппаратам. Надеялись, глядя на глубомер: стрелка его отсчитывала последние
десятки метров, которые оставались до поверхности океана. Еще несколько
минут и — в отсеки ворвется свежий воздух.
У маневрового штурвала, регулирующего обороты турбин, стоял старшина 1-й
статьи Казимир Марач. Он успел натянуть маску изолирующего противогаза
(ИП-46), но... пал жертвой собственной добросовестности. У него запотели
стекла маски, и он не мог разглядеть показания тахометра (счетчика
оборотов). Парень сорвал шлем-маску, протер стекла. За это время, может,
всего-то два раза дыхнул. А этого уже было достаточно... На него потом маску
натянули, а уже все... сердце не билось...
...Маневровый штурвал у Казимира Марача перехватил Саша Заковинько.
Еще держался на ногах
старшина отсека Горохов. Он сразу включился в аппарат ИП-46, но как следует
раздышать его, очевидно, не смог. Ребята держали обороты сколько могли,
сколько позволяло сознание, погас свет. Заковинько чувствовал, что остался
один. Аварийный фонарик уже не пробивал плотную завесу дыма, и едва
различались показания приборов. Остановили холодильную машину, и в отсеке
начала нестерпимо повышаться температура. Дышать было трудно, пот заливал
глаза и стекла маски, слюна мерзко хлюпала под дыхательным клапаном...»
|
* * *
|
«При всем уважении к памяти мертвым нельзя не
сказать: эти жертвы - результат плохой выучки экипажа. Подгонка аппаратов
индивидуального дыхания для каждого матроса должна быть произведена с самого
начала его службы на лодке, а включение в них отработано до автоматизма. На
хороших лодках эта операция повторяется с замерами времени чуть ли не
ежедневно.»
[Н.Мормуль. И снова «К-19»]
|
Но объективности ради приведем высказывание Ивана Кулакова, старшины команды
трюмных машинистов этой же лодки в 1961 г.
|
«Для работ в таких условиях не было
предусмотрено средств спецзащиты, - вспоминает И. Кулаков. - Противогазы,
легководолазные костюмы у нас были, но они громоздкие, в них невозможно
повернуться. Очки запотевают, ничего не видно. Моряки снимали маски,
работали с открытыми лицами, дышали зараженным воздухом. Вскоре запустили
насосы, пошла прокачка реактора, приборы начали фиксировать его температуру.
Команда вздохнула с облегчением..»
[Рабчук
Ю. Бывший моряк-подводник награжден орденом Мужества]
|
Да, это говорилось по отношению к работам в радиационно-сложных условиях,
но что с тех пор изменилось за 11 лет? Теперь много пишут о том, насколько
недостаточно уделялось внимания средствам спасения моряков. Особо ясно это
стало после гибели подводной лодки «Курск».
* * *
Что значит турбинист на подлодке? Приведу пример. Это произошло еще в далеком 1960
году, когда К-19 только испытывали. Из-за нештатной работы системы погружения лодка стремительно
накренилась на нос (дала дифферент, как говорят подводники) и пошла ко дну под углом 35-40 градусов.
Турбинист спас лодку, когда до дна оставалось 25-30 метров - он успел дать реверс (обратный ход).
Продув балласт, лодка буквально выпрыгнула на поверхность.
И фрагмент из сборника «Из бездны вод: Летопись отечественного подводного флота в
мемуарах подводников.», для понимания обстановки в турбинном отсеке:
|
«Седьмой турбинный отсек <...> по насыщенности
трубопроводами и механизмами это самый затесненный отсек. И, наконец, здесь,
как ни в одном отсеке, жарко. И хотя мощные кондиционеры создают нормальный
микроклимат во всех помещениях корабля, но и они не справляются с температурой,
которая ниже 30 градусов не опускается.
<...>
В отсеке двое старшин напряженно следили за показаниями манометров
и водомерных стекол, манипулируя клапанами — маневровым и травления.»
[У ледяных причалов. А.С.Пушкина, подводник, контр-адмирал]
|
* * *
|
|
