СОДЕРЖАНИЕ:

См. также:

– Ружаны. Книга памяти еврейской общины рус.

17 июля 1941 года, менее чем через месяц после вторжения Германии в Советский Союз, Гитлер приказал создать гражданскую администрацию в оккупированных западных районах Советского Союза. Он назначил Эриха Коха, обер-президента и гауляйтера Восточной Пруссии (Ostpreussen), главой гражданской администрации (Chef der Zivilverwaltung) округа Белосток, а также рейхскомиссаром Украины. В Белостокский округ вошли в основном территорий Белостокского воеводства на востоке Польши до Второй мировой войны (без района Сувалки), а также небольшие части Варшавского, Полесского и Новогрудского воеводств. В период с конца 1939 года по июнь 1941 года Белостокский округ находился под властью СССР в составе Белорусской ССР, включая почти всю Белостокскую область и небольшие части Брестской и Барановичской областей.

Официальный переход от немецкой военной к гражданской администрации произошел 15 августа 1941 года Однако северо-восточная окраина округа, расположенная вблизи Литвы, была включена только 1 октября 1941 года. Одной из причин создания Белостокского округа было создание прямой территориальной связи. между родиной Коха в Рейхе в качестве гауляйтера Восточной Пруссии и его новой вотчиной на востоке, т.е. рейхскомиссариатом Украина. Поскольку позднее предполагалось, что округ будет включен непосредственно в Gau Ostpreussen, администрация и многие законы были основаны на модели Восточной Пруссии. Однако на протяжении всей немецкой оккупации он оставался своего рода аномалией: отдельный округ в самом сердце расширяющейся гитлеровской империи, не включенный полностью в состав Рейха и не подчиняющийся ни Генерал-губернаторству, ни Министерству оккупированных восточных территорий (RMO), но зажатый между этими тремя отдельными объектами, служащими одновременно буферной зоной и связующим звеном.

Белостокский округ

Источник: The United States Holocaust
Memorial Museum Encyclopedia
of Camps andGhettos, 1933-1945,
Volume II. Białystok region
(Distrikt Bialystok).

РУЖАНА (RÓŻANA)

До 1939 г.: Ружана, идиш: Рожаной (Rozhanoi) или Рожиной (Rozhinoi), город, Ивацевичский повет, Полесское воеводство, Польша; 1939–1941: Ружаны, райцентр Брестской области Белорусской ССР; 1941–1944: Розана, Волковыский район, Белостокский округ в составе Вост. Пруссии; после 1991 г.: г. Ружаны, Пружанский район, Брестская область, Республика Беларусь.

Ружана находится в 120 километрах (75 милях) к северо-западу от Бреста-над-Бугом. Ко времени Второй мировой войны, когда Ружана попала под советскую оккупацию после 17 сентября 1939 года, еврейская община насчитывала около 3500 человек. Около 3000 евреев жили в Ружане, а еще 500 жили в двух соседних сельскохозяйственных колониях, Павлово и Константиново, в которых в 1921 году проживало 292 и 217 евреев соответственно, что составляло около 97 и 95 процентов от их общего населения.

Немцы оккупировали Ружану 24 июня 1941 года. Они немедленно казнили около 25 евреев¹. Вскоре для наблюдения за местной временной военной администрацией, состоящей в основном из австрийцев, прибыл немецкий командир. Он назначил местного белоруса мэром и создал вспомогательную полицию. Полиция, вероятно, была этнически смешанной, поскольку оставшиеся в живых расходятся во мнениях относительно того, преобладали ли белорусы или поляки.² В сентябре в Ружане был создан пост жандармерии в качестве первого шага к созданию немецкой гражданской администрации. В начале октября Амткомиссариат Розана (Amtskommissariat Rozana) был включен в Волковыский район (Kreis Wolkowysk) в Белостокского округа (Distrikt Bialystok).

К тому времени региональные военные власти уже издали ряд антиеврейских указов, в том числе приказы, требующие от евреев носить круглые желтые нашивки на груди и спине и учреждать еврейские советы (Judenräte). Председателем юденрата Ружана был Эпштейн, 75-летний лидер общины. Евреи Ружаны также подверглись немецкому насилию. 12 или 14 июля 1941 года подразделение СС ворвалось во многие еврейские дома, ограбив и избив их жителей, выгнало на базарную площадь около 1000 человек³. Из них 15 интеллигентов, в основном недавно прибывших из опустошенного войной Волковыска, были казнены. Двумя днями позже эсэсовцы казнили 17 ружанских евреев, в том числе 3 женщин и одного поляка за подрывную коммунистическую деятельность.

Незадолго до Йом-Кипура, 1 октября 1941 года, немцы приказали создать открытое гетто в Ружане всего на нескольких улицах вокруг рыночной площади (?). В день переселения сюда ринулись переселяться сотни семей, так как Амцкомиссар приказал на следующий же день казнить всех евреев, обнаруженных за пределами гетто. 78 еврейских семей из Павлово также были переселены в гетто.⁴ Однако евреи Константиново не были перемещены, как сообщается, потому, что довоенный гражданский староста (войт), которого помнили только по его первому имени, Мордехай-Эшиа (Mordehai-Eshia), был щедрым по отношению к белорусскому сельскому старосте (солтису), довоенный друг, с помощью взяток и лично обратился к нему с просьбой умолить местные немецкие власти приостановить действие приказов о выселении⁵. Некоторые пережившие антиеврейское насилие осенью 1941 года в г. Коссов Полеский также попал в гетто.⁶ В результате этих перемещений население гетто достигло примерно 3500 человек⁷.

____________

(?) – по другим данным, гетто занимало несколько кварталов юго-западнее рыночной площади, вплоть до ручья, впадавшего в Ружанку, включая синагогу [ред. сайта].

Проблему в гетто Ружаны представляла его переполненность, поскольку в каждый дом набивалось от 30 до 40 человек. В Йом-Кипур 1941 года группа немцев вошла в гетто и совершив налет на синагогу, убила некоторых из тех, кто был на богослужении, а также штурмовала дома, грабила и избивала их жителей.⁸ После первоначального террора евреям в основном разрешили продолжают работать в своих довоенных профессиях кожевниками, прядильщиками и ткачами. От юденрата требовалось выполнять ежедневную норму принудительного труда, в основном по строительству дорог, но местные белорусские бригадиры разрешали мобилизованным на работы евреям уходить после выполнения определенных заданий. Относительно слабая трудовая дисциплина в сочетании с открытым характером гетто давала евреям возможность избегать организованных немцами сборов, ища краткосрочное убежище в других деревнях и пополняя скудные пайки, обмениваясь с христианами.⁹

Однако возможности выхода из Ружаны, связанные с открытым характером гетто, были перекрыты после того, как весной 1942 года туда для поиска русских партизан прибыло подразделение СС. Немецкие поисковые операции сделали лес (важное убежище, особенно для выживших после ликвидации Слонимского гетто в июне 1942 года) недоступным. После того, как эсэсовцы окружили несколько деревень белорусских крестьян и казнили их в Лысково, деревне примерно в 20 км к западу-юго-западу от Ружаны, многие евреи опасались, что они станут следующими жертвами. Обнаружение польским вспомогательным полицейским вооруженного лесного беглеца-еврея, временно проживающего с семьей в гетто Ружаны, усилило эти опасения, несмотря на то, что юденрат заплатил взятку, чтобы добиться освобождения 50 пленников, которых немцы угрожали казнить в отместку¹⁰. В массовой экспроприации еврейской собственности в Ружане к местной немецкой администрации присоединилась и СС. Группа СС также приковала довоенного Константиновского гражданского администратора и его сына к кузову автомобиля и протащила их по улицам Ружаны пока те не умерли.

Командир жандармерии Ружаны также сурово наказывал евреев (и на местных христиан, подозреваемых в контактах с евреями). Начиная с весны 1942 года, он каждый вечер прогуливался по гетто, пользуясь возможностью избивать до потери сознания тех, кто, по его мнению, нарушил запреты еврейско-христианской торговли, в том числе, например, мать ребенка, которого он застал за поеданием хлеба с маслом. . Другого еврея, единственного переводчика жандармерии, он повесил за незначительный проступок. Командир также унижал главу юденрата, приказав ему служить официантом на приеме сил безопасности, дислоцированных в Ружане, и завершив празднество, избил его чуть ли не до смерти.

К тому времени некоторые евреи, особенно те, у кого не было семьи в Ружане, бежали в другие близлежащие общины и гетто. Многие слонимские беглецы оформили фальшивые документы, удостоверяющие личность (как жители Белостокского гетто), и переехали в Волковыск, где несколько белостокских евреев работали подневольными работниками. Изаак Харшоу, волковский врач из Ружаны, которому было разрешено начать медицинскую практику в Ружане и жить за пределами гетто в Константиново, ранней весной 1942 года получил разрешение перевести свою практику и часть своей семьи в Лысково, деревню с около 640 евреев, где амцкомиссар, как сообщается, отказался потворствовать избиениям евреев и «несправедливому» захвату еврейской собственности.¹¹ Те, у кого не было официальной возможности обеспечить перевод, бежали в гетто Мосты или Пески, потому что немецкие власти там, как сообщается, в меньшей степени применяли насильственные действия, а местное нееврейское население меньше подвергалось террору и, следовательно, было более склонным помогать евреям.12.¹²

Немцы ликвидировали гетто в Ружане 2 ноября 1942 года. Контингент СС на лошадях, к которому присоединились белорусские и польские вспомогательные полицейские, вывез евреев из Ружаны и Константиново на луг за пределами Подороска, примерно в 25 километрах (15,5 миль) к северо-западу от Ружаны. Там они присоединились к еврейским общинам с почти из всей южной и юго-восточной частей Волковыского района, а также в тот же день вывели из своих деревень еще около 50 евреев, проживавших в том числе в Лысково и Подороске. Окруженные охраной СС, примерно 4500–5500 евреев провели ночь, полную ужаса, когда немцы периодически стреляли над их головами и застрелили около 100 пленных. Полагая, что на следующее утро их казнят, некоторые евреи покончили жизнь самоубийством. Еще 500 человек были расстреляны или затоптаны (лошадями СС) до смерти во время форсированного марша в Подороск или во время второго 25-километрового (15,5-мильного) марша на следующий день в транзитный лагерь, который эсэсовцы разбили недалеко от Волковыска на территории бывшего польского военного гарнизона.

Поскольку они были последними из примерно 20000 евреев из края Волковыск, прибывших в транзитный лагерь, узники Ружаны получили худшие условия проживания, восемь бывших конюшен и подземные хранилища корма для животных. Даже после того, как общины Лыскова и Подороска были переведены в другие бараки, большая часть оставшихся заключенных в бараках Ружаны все еще спала стоя. Из-за возникших антисанитарных условий в трех общинах также пострадало наибольшее число погибших: около 20 евреев из подземного хранилища, в котором содержали ружанских евреев, ежедневно погибали от эпидемии тифа, поразившей лагерь. Возможно, по этим причинам евреские общины Ружан, Константиново и Павлово были первыми, отправленными из транзитного лагеря, вероятно, 28 ноября 1942 года, в лагерь смерти Треблинка. (Лысковские и подоросские евреи были отправлены либо на втором эшелоне в Треблинку 2 декабря, либо в третьем эшелоне, в который входила и еврейская община Изабелина, 10 декабря)¹³. По прибытии все они были отравлены газом.

Лишь горстка ружанских евреев пережила войну, в основном беженцы, которые ранее воссоединились в пересыльном лагере с семьями из Волковыска. Среди выживших коренных жителей из района Ружан были жительница Константиново Михла Померанец или Померанц (Pomerantz), позже Мириам Вайсман и ее двоюродный брат, врач Харшав (Harshaw). Исключенные из списков на депортацию в Треблинку, для помощи сдержать эпидемию тифа в лагере, эти двое были среди последней группы из 1700–2000 узников Волковыска, отправленных 26 января 1943 года в лагерь смерти Освенцим, и среди горстки выживших из 350 человек, которых удерживали от транспортировки как узников концлагеря. Брат Помаранец, Шломо, среди не менее 10 ружанских евреев, бежавших в леса во время пересылки в Подороск, считается одним из трех выживших из этой группы. Он присоединился к Красной Армии после освобождения Ружан в июне 1944 года и погиб в бою.

О еврейских общинах Подольска и Изабелина известно немного. Из нескольких строк в мемуарах Гольдберга можно предположить, что в Подольске произошло какое-то насилие против евреев со стороны немцев, и подробно описываются судьбы врача из Подольска и его жены среди депортированных в Освенцим из Волковыского транзитного лагеря, приговоренных к смерти. Отсутствие источников, документирующих жизнь евреев во время немецкой оккупации в Изабелине, делает невозможным определение того, существовало ли там гетто.

ИСТОЧНИКИ

Информация о гетто содержится в следующих опубликованных источниках: Меир Сегев (или Соколовский), изд. Rozinoi: Sefer zikaron li-kehilat Rozinoi veha-sevivah (Tel Aviv: Irgun yots’e Rozinoi be-Yisrael, 1957) (а приложение «Жил-был Штетл» / «Once there was a Shtetl» доступно на сайте www.jewishgen.org); и Izaak Goldberg, The Miracles versus Tyranny: The Fight for Life and Death between the Jewish People and the Nazis (New York: Philosophical Library, Inc., 1979). Moses Einhorn, изд., Volkovisker Yisker-Bukh (New York, 1949), доступен в английском переводе как «What Happened in Liskovo» в Sefer zikaron Volkovisk. The Volkovysk Memorial Book, translation by Jacob Solomon Berger (Mahwah, NJ: J.S. Berger, 2000), стр. 291–297.

Полезны также соответствующие записи в Pinkas ha-kehilot. Encyclopaedia of Jewish Communities: Poland, vol. 5, Volhynia and Polesie, изд. Shmuel Spector ( Jerusalem: Yad Vashem, 1990), стр. 275–276 (Павлово), стр. 310 (Константиново), стр. 315–318 (Ружана); и том. 8, Vilna, Białystok, Nowogródek, изд. Spector and Bracha Freundlich ( Jerusalem: Yad Vashem, 2005), стр. 123–124 (Изабелин) и стр. 397–400 (Лысково).

Документы о судьбе еврейских общин Ружаны, Константиново, Павлово, Лысково, Подольска и Изабелина во время Второй мировой войны и под немецкой оккупацией включает: AYIH (e.g., 301/1973, 2114, и 4938); GARF (7021-83-22, стр. 4, 26); VHF (# 3986 и 35581); и YVA (e.g., M-33/711 [GARF]).

Примечания

1. Shimon Huberband, Kiddush Hashem: Jewish Religious and Cultural Life in Poland during the Holocaust (New York: Yeshiva University Press, 1987), p. 373.

2. Сравни VHF, # 35581, свидетельство Майкла Журдана-Лихтенштейна (Michael Jourdan-Lichtenstein); и AYIH, 301/2114, свидетельство Ханки Шпилер-Волк (Hanka Szpiler-Wołk), стр. 1–3.

3. Разные даты в AYIH, 301/2114, стр. 1; и Goldberg, The Miracles, стр. 46–47.

4. GARF, 7021-83-22, стр. 4.

5. Goldberg, The Miracles, стр. 54–56, 90.

6. AYIH, 301/1973, свидетельство Анны Винцигштерн-Рыбаловской (Anna Wincygsztern-Rybałowska), стр. 1.

7. GARF, 7021-83-22, стр. 26.

8. Goldberg, The Miracles, стр. 57.

9. VHF, # 35581.

10. AYIH, 301/1973, стр. 3; и Goldberg, The Miracles, стр. 89–90, 99.

11. Goldberg, The Miracles, стр. 86.

12. VHF, # 35581; и Maxime Rafailovitch, “The End of the Piaski Community,” на домашней странице Лиды (Lida ShtetLinks) , на jewishgen.org.

13. Сравни Einhorn, “Destruction of Wolkovisk,” в Einhorn, Volkovisker Yisker-Bukh, стр. 921; и Goldberg, The Miracles, стр. 133–138.