Опубликовано: Гродн.епарх.вѣд. № 37 13-го сентября 1902 г.

Глава IV.

Окончательное подчиненіе Літвы Польшѣ. Введеніе въ литовско-русскихъ областяхъ польскихъ порядковъ. Гоненія, воздвигнутые поляками противъ православія и русской народности. Церковная унія. Неистовства польскихъ пановъ и ксендзовъ, а также уніатскихъ епископовъ и базиліанъ надъ православнымъ русскимъ народомъ для истребленія православія.

Въ 1565 году призваны были въ Польшу и въ Литву іезуиты, эти ужасные враги православія. Іезуиты призваны были для борьбы главнымъ образомъ съ протестанствомъ, но дѣятельность ихъ впослѣдствіи обрушилась и на православную вѣру.

Въ 1569 году состоялась Люблинская унія по которой Литва окончательно подчинена была Польшѣ и всецѣло отдана во власть поляковъ. Іезуиты стали разселяться по городамъ и мѣстечкамъ и умножать здѣсь католичество. Они основывали кляшторы, строили костелы, заводили школы, учреждали при кляшторахъ и костелахъ братства. Такъ, между прочимъ устроены были ими кляшторы и при нихъ школы въ Гроднѣ, Слонимѣ, Дрогичинѣ и проч. Вслѣдъ за іезуитами нахлынули въ литовско-русскія области другіе католическіе монашескіе ордена, и всѣ основывали свои кляшторы, и всякими правдами и неправдами совращали православныхъ въ католичество. Со времени Люблинской уніи (съ 1569 года) до конца XVI вѣка, т. е. въ теченіе 30 лѣтъ въ предѣлахъ нынѣшней Гродненской губерніи появилось десять новыхъ кляшторовъ и костеловъ. Княжескіе и боярскіе православные фамиліи, а также православные мѣщане усиленно совращались въ католичество. Но съ простымъ православнымъ русскимъ народомъ всему этому польско-католическому воинству трудно было справиться, – крѣпко держался своей праотеческой вѣры православный простой народъ, находившій при томъ большую поддержку въ оставшихся въ православіи нѣкоторыхъ княжескихъ и боярскихъ фамиліяхъ. Терпѣливо переносилъ народъ всѣ притѣсненія, не смущало его то, что многіе православные изъ высшихъ сословій отступили они своей вѣры и совращались въ католичество, что православные монастыри и церкви насильно отнимались у православныхъ и передавались католикамъ, какъ было это уже при королѣ Стефанѣ Баторіи.

Чтобы окончательно убить православіе, тогда, при томъ же Баторіи, созданъ былъ діавольски-хитрый планъ завлечь православныхъ въ католичество обманомъ. Явилась мысль ввести церковную унію, т.е. соединеніе православной церкви съ католической. Хотя этотъ планъ неоднократно и раньше предлагаемъ быть Римскимъ папой, но на этотъ разъ творцами этой мысли были два іезуита Антоній Поссевинъ и Петръ Скарга. Предположено было соединить православную церковь съ католической подъ главенствомъ папы съ тѣмъ, чтобы православная церковь сохранила свое православное церковно-славянское богослуженіе и всѣ свои православные обряды.

Антоній Поссевинъ, развивая свою мысль о церковной уніи, прямо высказывается, что унія – удобнѣйшій способъ приведенія русскихъ къ католичеству и что по этому слѣдуетъ дозволить русскимъ до времени удержать свои обряды и богослуженіе и разрѣшить уніатскимъ священникамъ по прежнему вступать въ бракъ, согласно обычая православной церкви.

Мысль объ уніи окончательно была осуществлена при королѣ польскомъ Сигизмундѣ III на беззаконномъ соборѣ въ гор. Брестѣ въ 1596 году, при Брестскомъ епископѣ Ипатіи Поцѣѣ, – этомъ вѣроломномъ отступникѣ отъ православія и впослѣдствіи великомъ гонителѣ православной вѣры. Ипатій Поцѣй, преданный слуга поляковъ и католической церкви, продалъ имъ русскій народъ и православную вѣру на Литвѣ. Онъ не только самъ гналъ православіе и укрѣплялъ унію, но и для продолженія своей дѣятельности приготовилъ достойныхъ послѣ себя преемниковъ въ лицѣ страшныхъ гонителей православія – епископовъ Іосифа Рутскаго и изувѣра Іосафата Кунцевича, котораго католики за его изувѣрства надъ православными причислили даже къ лику святыхъ католической церкви.

Брестскій соборъ 1596 года, принявшій церковную унію, былъ дѣломъ великаго насилія сторонниковъ католичества надъ православіемъ. Православные члены собора, во главѣ съ извѣстнымъ въ то время ревнителемъ православія княземъ К. К. Острожскимъ, видя, что польско-католическая партія, пользуясь покровительствомъ польскаго короля и содѣйствіемъ нѣкоторыхъ отпавшихъ отъ православія православныхъ епископовъ, какъ Ипатій Поцѣй, Кириллъ Терлецкій и другіе, принимавшіе всѣ мѣры къ введенію уніи, оставили этотъ неправедный соборъ и, собравшись особо, отвергли унію, какъ дѣло нечестивое. При этомъ они дали обѣтъ оставаться въ преданности св. православной церкви и вѣрѣ, объявили отступниковъ православія отлученными отъ православной церкви, а епископовъ-отступниковъ – лишенными епископскаго сана, и просили короля польскаго дозволить имъ выбрать новыхъ православныхъ епископовъ. Но король не уважилъ просьбы православнаго Брестскаго собора. Изъ епископовъ западной Руси остались тогда вѣрными православію только два – Львовскій епископъ Гедеонъ Балабанъ и Перемышльскій – Михаилъ Копыстенскій, оба епископствовавшіе въ Галицкой Руси. Сѣверо-западная Русь, въ томъ числѣ и нынѣшняя Гродненская губернія, не только лишились епископовъ, отступившихъ въ унію, но даже въ лицѣ своихъ бывшихъ епископовъ имѣли теперь рьяныхъ враговъ православія. Сѣверо-западные епископы, измѣнивъ православію, старались въ угоду полякамъ и въ оправданіе себя всѣми мѣрами совращать въ унію и православный народъ. То лестью и обманомъ, то насиліями, захватами православныхъ монастырей и церквей, лишеніемъ приходовъ и изгнаніемъ преданныхъ православію священниковъ, насаждали уніатскіе епископы, при содѣйствіи польско-католическаго правительства, унію. Многихъ священниковъ за непокорность уніи заключали въ темницы, какъ напримѣръ въ Брестѣ священника Павла. Инымъ стригли головы и бороды, при чемъ епископъ Ипатій Поцѣй издѣвался надъ ними, билъ по лицу, срывалъ съ нихъ священническія облаченія. А иныхъ предавали смерти, какъ напримѣръ, въ г. Луцкѣ священника Стефана, котораго подосланные отпавшимъ въ унію епископомъ Кирилломъ Терлецкимъ люди схватили и опустили подъ ледъ въ р. Стыръ. Но особенно неистовствовалъ епископъ Брестскій Ипатій Поцѣй, за свое уніатское изувѣрство назначенный въ 1599 году уніатскимъ митрополитомъ, въ управленіи котораго слѣдовательно была и нынѣшняя Гродненская губернія, а затѣмъ преемникъ его уніатскій митрополитъ Іосифъ Рутскій. Здѣсь православнымъ приходилось особенно тяжело. На первыхъ же порахъ послѣ введенія уніи, насильно отобраны были отъ православныхъ и переданы уніатамъ монастыри въ Жировицахъ, въ Супрасли, въ Гроднѣ, въ Кобринѣ, и кромѣ того устроенъ новый уніатскій монастырь въ Бытени. Лучшіе иноки, вѣрные православію, были изгнаны или бѣжали сами; а остались малодушные, или люди испорченные, которые и соглашались принять унію. Захвативъ монастыри, Поцѣй и Рутскій принялись за преобразованіе уніатскаго монашества съ цѣлію передѣлать его на католическій и притомъ на іезуитскій ладъ. Съ этой цѣлію они учредили уніатскій монашескій орденъ базиліанъ. Главная задача этого ордена заключалась въ распространеніи уніи и сближеніи ея съ католичествомъ. И дѣйствительно, базиліане, усвоивъ себѣ чисто католическій духъ и во множествѣ пополняя свои ряды католиками, сдѣлались очень опасными врагами православія.

Впослѣдствіи Рутскій пошелъ еще дальше. Онъ хотѣлъ преобразовать и бѣлое уніатское духовенство по образцу католическаго и даже ввести между нимъ безженство, какъ у ксендзовъ. Но изъ этой его затѣи ничего, впрочемъ. не вышло и уніатскіе священники на все послѣдующее время оставались женатыми.

Въ городахъ, мѣстечкахъ и болѣе крупныхъ поселеніяхъ православные храмы захватывались уніатами; нежелавшіе принять унію православные священники изгонялись, а взамѣнъ ихъ поставлялись уніатскими священниками люди недостойные, готовые исполнять волю гонителей православія. Положеніе православныхъ князей и дворянъ также стало невыносимо тяжелымъ. Всѣ придворныя и государственныя должности замѣщались только католиками, православныхъ же все болѣе и болѣе оттѣсняли, ограничивая ихъ права. Кромѣ того іезуиты, проникая въ дома православнаго дворянства, всѣми мѣрами старались склонять православныхъ дворянъ къ принятію католичества; а захвативъ въ свои руки школы и воспитаніе подрастающихъ поколѣній воспитывали молодежь въ духѣ враждебномъ православію и русской народности. Посему многіе православные княжескіе и дворянскіе роды, въ большемъ числѣ, чѣмъ прежде, стали измѣнять православію и отпадать въ католичество. Бывшій ректоръ Кіево-Братской академіи, а впослѣдствіи Полоцкій епископъ Мелетій Смотрицкій отъ лица православной церкви такъ оплакиваетъ погибель лучшихъ родовъ Западнорусскихъ, совращенныхъ въ католицизмъ и ополяченныхъ. Въ уста православной церкви онъ влагаетъ слѣдующія слова («Θриносъ» – сочиненіе его 1610 года):

Гдѣ теперь тотъ неоцѣненный камень, который я носила вмѣстѣ съ другими брилліантами на моей головѣ, въ вѣнцѣ, какъ солнце среди звѣздъ, – гдѣ теперь домъ князей Острожскихъ, который превосходилъ всѣхъ яркимъ блескомъ своей древней (православной) вѣры? Гдѣ и другіе также неоцѣненные камни моего вѣнца, славные роды русскихъ князей, мои сапфиры и алмазы: князья Слуцкіе, Заславскіе, Збаражскіе, Вишневецкіе, Сангушки, Чарторійскіе, Пронскіе, Рожинскіе, Соломерецкіе, Головчинскіе, Коширскіе, Массальскіе, Горскіе, Соколинскіе, Лукомскіе, Пузыны и другіе безъ числа? Гдѣ вмѣстѣ съ ними и другіе роды древніе именитые, сильные роды славнаго по всему міру силою и могуществомъ народа русскаго: Ходкевичи, Глѣбовичи, Кишки, Сапѣги, Дорогостайскіе, Воины, Воловичи, Зеновичи, Пацы, Халецкіе, Тышкевичи, Корсаки, Хребтовичи, Тризны, Горностаи, Бокѣи, Мишковскіе, Гурки, Сѣмашки, Гулевичи, Ярмолинскіе, Челненскіе, Калиновскіе, Кирдеи, Заборовскіе, Мелешки, Боговитыны, Павловичи, Сосновскіе, Скумины, Поцѣи и другіе?. Вы, злые люди (т.е. отступники отъ православія), своей измѣною обнажили меня отъ этой дорогой моей ризы и теперь насмѣхаетесь надъ немощнымъ моимъ тѣломъ, изъ котораго однако вы всѣ вышли. Но помните: проклятъ всякъ, открывающій наготу своей матери! Прокляты будете и вы всѣ, насмѣхающіеся надъ моей наготой, радующіеся ей. Настанетъ время, что всѣ вы будете стыдиться своихъ дѣйствій».

Мѣщане и крестьяне православные не оставались безучастными зрителями разоренія православной церкви. Они крѣпко стояли за свою праотеческую вѣру и, какъ могли, защищали ее. Но что могъ подѣлать простой народъ, когда именитые православные князья и дворяне вынуждены были склоняться предъ насиліемъ. Съ простымъ народомъ изувѣры-уніаты, ксендзы и польское правительство не находили нужнымъ и считаться. Такъ извѣстно, когда въ Дрогичинѣ и Бѣльскѣ уніаты отняли у православныхъ церкви съ цѣлію обратить ихъ въ уніатскія, и когда мѣщане и крестьяне вздумали было защищать свои святыни, не желая измѣнять православію и принимать унію, то ихъ подвергли разнымъ притѣсненіямъ, побоямъ и тюремнымъ заключеніямъ. А отступникъ Іосафатъ Кунцевичъ «запечаталъ правосл. церкви и много убійстівъ учинилъ надъ людьми».

Столь безотраднымъ стало сразу, послѣ введенія церковной уніи, положеніе православія въ литовско-русскихъ областяхъ. Бѣдственное положеніе православія усиливалось еще и отъ того, что православная церковь въ Сѣверо-Западной Руси въ теченіи двадцати пяти лѣтъ, послѣ неправеднаго Брестскаго собора 1596 года, т.е. до 1620 года, оставалась безъ православныхъ епископовъ. Поляки не позволяли православнымъ избрать себѣ новыхъ епископовъ, а принуждали ихъ подчиниться отступникамъ отъ вѣры – епископамъ, принявшимъ унію. Не было епископовъ, не было кому и рукополагать православнымъ новыхъ священниковъ, на мѣсто умершихъ или изгнанныхъ поляками. И оставались православные церкви безъ священниковъ, безъ богослуженія, а народъ православный безъ духовныхъ руководителей, безъ пастырскаго назиданія. Каково было въ то время положеніе православнаго русскаго народа, не желавшаго принимать унію, видно изъ слѣдующаго прошенія русскихъ, поданнаго польскому сейму: «Въ воскресные и праздничные дни, чтобы не оставаться безъ богослуженія, мы выходимъ за городъ въ поле и совершаемъ его, да и то безъ священника, потому что не дозволено имѣть священника ни въ городѣ, ни вблизи города. Бѣдный народъ, не желая оставить вѣры, въ которой родился, и продаться другой, возитъ дѣтей для крещенія дальше, чѣмъ за десять миль, при чемъ многія дѣти умираютъ безъ крещенія отъ дальности и неудобства пути. Точно также далеко должны ѣздить вступающіе въ бракъ. Много уже есть такихъ, что во всю жизнь не могли сподобиться ни исповѣди, ни причастія и отходятъ на тотъ свѣтъ безъ христіанскаго напутствія. Но что всего хуже, что составляетъ варварство и звѣрство выше вѣроятія, – отступникъ отъ православія епископъ полоцкій (Іосафатъ Кунцевичъ), чтобы досадить православнымъ, приказалъ вырыть недавно похороненныя подлѣ церкви христіанскія тѣла умершихъ и бросить на съѣденіе собакамъ, какъ какую падаль. О нечестіе! О невыносимая неволя! И подобныя беззаконія и притѣсненія, подобную неволю, хуже турецкой неволи, терпимъ по всѣмъ воеводствамъ и повѣтамъ мы, русскій народъ, не сдѣлавшій ничего дурного ни противъ короля, ни противъ отечества.

Но не смотря на всѣ притѣсненія, гоненія, даже мученическую смерть многихъ, крѣпко держался своей вѣры православный русскій народъ и уступалъ только уже крайнему насилію. Особенно отталкивало отъ уніи русскихъ то обстоятельство, что хотя въ первоначальномъ видѣ унія была очень близка къ православію, но съ первыхъ-же дней ея существованія православіе въ ней искажалось латинскими и польскими нововведеніями, сокращалась и измѣнялась церковная служба, измѣнялось церковное устройство, священническое облаченіе и одежда; и все это дѣлалось вопреки всѣмъ условіямъ соединенія западно-русской православной церкви съ римской, по произволу ополячившихся уніатскихъ епископовъ и уніатскихъ монаховъ базиліанъ.

Такъ, въ уніатскихъ храмахъ уничтожались иконостасы, престолы придвигались ко стѣнѣ, вводились органы, священники стригли волосы, брили бороды и одѣвали ксендзовскіе сутаны, въ символѣ вѣры прибавляли «и отъ сына», учили о не погрѣшимости папы, исправляли согласно съ католическимъ исповѣданіемъ русскія богослужебныя книги, вводились такія богослужебныя чинопослѣдованія, какихъ въ православной церкви нѣтъ, русскій языкъ въ церковныхъ проповѣдяхъ и нѣкоторыхъ пѣснопѣніяхъ стали замѣнять польскимъ и т.п. Между прочимъ первые испорченные католическими прибавленіями уніатскіе служебники были напечатаны въ Супральской книгопечатнѣ. Эти нововведенія все болѣе и болѣе удаляли унію отъ православія и совершенно приближали къ католической церкви. Если къ этому прибавить еще, что уніатскимъ священикамъ дозволено было совершать богослуженія въ костелахъ и требы для католиковъ, а ксендзы стали широко пользоваться правомъ совершать свои службы въ уніатскихъ церквахъ и исполнять разныя требы для уніатовъ наравнѣ съ католиками, благодаря чему стали увлекать многихъ уніатовъ въ католичество, – то станетъ очевиднымъ, что уніатская церковь почти ничѣмъ уже не отличалась отъ костела и только служила ловушкой, при помощи которой ксендзы облегчали для себя совращеніе православныхъ русскихъ людей въ католичество. Все это видѣлъ православный русскій народъ и скорѣе готовъ былъ терпѣть гоненія, чѣмъ идти въ унію. Приближеніе уніатской церкви къ костелу совершалось постепенно и притомъ, какъ и выше сказано, по усердію уніатскихъ епископовъ и базиліанъ. Всѣ нововведенія по стараніямъ базиліанъ узаконены были гораздо позже, именно – въ 1720 году на Замостьскомъ соборѣ, созванномъ уніатскимъ митрополитомъ изъ базиліанъ Львомъ Кишкой. Послѣ этого собора нечего уже было вводить вновь, – всѣ нововведенія сдѣланы были раньше и соборомъ только утверждены.

Опубликовано: Гродн.епарх.вѣд. № 37 13-го сентября 1902 г.

Глава V.

Господствующее значеніе русскаго языка въ литовско-русскихъ областяхъ, какъ прирожденнаго языка населенія сихъ областей, до подчиненія Литвы Польшѣ. Гоненія, воздвигнутыя поляками, на русскій языкъ и стремленія ихъ ополячить русскій народъ. Замѣна русскаго языка польскимъ.

Со введеніемъ уніи, наравнѣ съ православной вѣрой въ литовско-русскихъ областяхъ воздвигнуто было поляками гоненіе и на русскій языкъ. Въ нынѣшней Гродненской губ., какъ вообще въ литовско-русскихъ областяхъ, господствующимъ языкомъ искони былъ языкъ русскій, какъ прирожденный языкъ населенія. Такое же положеніе занималъ здѣсь русскій языкъ и послѣ того, какъ Литва окончательно завладѣла этими областями. Въ Литовскомъ государствѣ со временъ Гедимина и до злосчастной церковной уніи 1596 года русскій языкъ былъ государственнымъ; вся судебная и административная переписка велась здѣсь на русскомъ языкѣ; во всѣхъ присутственныхъ мѣстахъ и въ войскахъ господствовалъ этотъ-же языкъ. И не только въ коренныхъ русскихъ областяхъ такое господствующее значеніе занималъ русскій языкъ, но и во всей Литвѣ и даже на отдаленной и глухой Жмуди вся государственная переписка велась на русскомъ языкѣ, какъ требовалось это особымъ постановленіемъ Литовскаго статута, всѣ законоположенія котораго также писаны были на русскомъ языкѣ. И дѣйствительно, всѣ древніе документы, сохранившіеся до настоящаго времени, написаны на русскомъ языкѣ. Также извѣстно, что Ягайло, продавшій Литву и Западную Русь полякамъ, совсѣмъ не зналъ польскаго языка и говорилъ только по-русски и по-литовски. Витовтъ обыкновенно говорилъ и писалъ по-русски, а Свидригайло, когда уже поляки стали тверже предъявлять свои права на Литву, былъ великимъ поборникомъ русскаго языка.

Такое значеніе русскій языкъ сохранялъ на Литвѣ до XVII столѣтія, т.е. до тѣхъ поръ пока не вступила въ свои права церковная унія. Съ начала XVII столѣтія появляются уже акты, писанные на польскомъ языкѣ, сначала рѣдко, – вперемежку съ русскими, а впослѣдствіи все чаще и чаще. Наконецъ, въ 1697 году послѣдовало формальное запрещеніе употреблять русскій языкъ въ верховныхъ судахъ и постановлено было употреблять языкъ польскій.

Послѣ этого русскій языкъ постепенно вытѣсняется польскимъ во всѣхъ областяхъ народной и государственной жизни, дѣлается языкомъ «хлопскімъ», т.е. домашнимъ языкомъ простого народа, и къ концу XVIII вѣка польскій языкъ въ русскихъ областяхъ бывшей Литвы становится не только языкомъ государственнымъ, но проникаетъ и въ уніатскую церковь въ среду уніатскаго духовенства, мѣщанства и даже отчасти въ среду русско-уніатскаго крестьянства. Между письменными актами этого времени, т.е. XVIII столѣтія, уже не найти русскаго языка, всѣ акты написаны по-польски. Такъ при помощи уніи, благодаря польско-католическимъ неправдамъ и жестокостямъ, удалось полякамъ въ непродолжительный сравнительно срокъ ополячить исконныя русскія области бывшаго литовско-русскаго княжества.