С.П. Рутич

Навеки юные 
 
Издание 2-е*
 

(только глава
«Бой за Коссово». стр.97-103)

 

Минск
© «БЕЛАРУСЬ»
1980

 

 

* - Книга издавалась дважды:

— С.П. Рутич. Навеки юные. Издание 1-е — Минск, «Беларусь», 1974 г.

— С.П. Рутич. Навеки юные. Издание 2-е — Минск, «Беларусь», 1980 г.

Смотри также: О событиях в Коссове Полесском, в 1942 году. Подборка статей

БОЙ ЗА КОССОВО

В летнее время партизанские отряды, находившиеся в Ружанской пуще и прилегающих к ней лесах, значительно выросли за счет новых бойцов из местного населения. Отряд имени Ворошилова насчитывал уже 65 человек, в отряде имени Димитрова числилось 150 человек. На его вооружении, не считая винтовок, находилось одиннадцать пулеметов и двадцать автоматов.

Но самым большим и уже хорошо проявившим себя считался отряд имени Щорса, в котором сражалось более пятисот партизан. Он дислоцировался в Волчьих Норах. Отрядом командовал лейтенант Красной Армии Павел {97} Васильевич Пронягин, комиссаром был Григорий Андреевич Дудко. В отряде кроме стрелкового оружия имелось даже две пушки. Это уже была грозная сила, способная на более крупные операции в борьбе с врагом. Вот почему антифашистский комитет борьбы с немецкими оккупантами в конце июля 1942 года начал разработку плана по разгрому фашистского гарнизона в районном центре Коссово. Здесь находились жандармское управление и большой гарнизон. Всего насчитывалось более 300 немцев и полицейских.

Партизаны в деталях знали состав коссовского гарнизона, размещение оборонительных сооружений и огневых точек. Поэтому план операции был разработан подробно. К ее осуществлению привлекалось 360 бойцов из отряда имени Щорса. 70 партизан — из отряда имени Димитрова и 50 — из отряда имени Ворошилова. Общее командование было возложено на П. В. Пронягина.

Подготовка коссовской операции велась в большом секрете. Следует отметить, что это было первое крупное сражение больших партизанских сил против многочисленного, хорошо вооруженного и сильно укрепленного гарнизона противника. От успеха этого сражения зависело много: и вера партизан в свои силы, боевые способности, и их авторитет среди местного населения, и даже дальнейший рост партизанских рядов. Разгром такого гарнизона должен был заставить многих предателей в более мелких гарнизонах задуматься о своей дальнейшей судьбе.

Секретность подготовки операции диктовалась еще и тем, что в отрядах было много новых, хорошо не изученных и достаточно не проверенных на деле партизан. Вот почему конкретные задачи перед подразделениями ставились не заранее, в лагере, а уже на марше.

Наступать на Коссово командование решило рано утром 2 августа. Поэтому ночью надо было незаметно занять исходные позиции. Сигналом для атаки должен был послужить выстрел из пушки, которую взяли с собой щорсовцы.

И все же, несмотря на все предосторожности, в Коссово стало известно о намерении партизан. Правда, трудно сказать, предупредил ли кто фашистов или они просто сами строили какие-то догадки. Но так или иначе, 1 августа сюда было вызвано еще 66 немцев из других {98} гарнизонов, установлено дополнительно несколько пулеметных точек, усилена охрана. Дескать, пусть только партизаны сунутся!

А между тем к двум часам ночи народные мстители под покровом темноты вышли на исходный рубеж и начали занимать указанные каждому подразделению позиции. Командный пункт расположился на небольшой высотке, севернее Коссово. Здесь же была установлена и партизанская пушка. Казалось, все идет по плану, как нельзя лучше. И вдруг случилось непредвиденное. В недалеко расположенных деревнях, услышав передвижение большого числа людей, залились пронзительным лаем собаки. В это же время над Коссово одна за другой взвились две ракеты, и вскоре застрочили пулеметы. По рядам залегших партизан полетела команда Пронягина: «Ответного огня не открывать! Соблюдать полнейшую тишину, не вызывать ни малейшего подозрения!». Приказ выполнялся беспрекословно.

В течение нескольких часов немцы поливали окрестности из пулеметов и автоматов. И только когда уже совсем рассвело, а партизан нигде не было видно, гитлеровцы прекратили огонь. Ведь они тогда и мысли не допускали, что партизаны осмелятся наступать в дневное время.

Но именно в этот утренний час раздался орудийный выстрел, и на всех окраинах небольшого городка, как ураган, загремело партизанское «ура!». Свинцовый огонь косил выскакивающих из домов фашистов и полицаев, а туда, где они засели и отстреливались,— летели гранаты. Через час партизаны были уже в центре города, где яростно защищались забаррикадировавшиеся в кирпичных домах фашисты. Но тут вовремя подоспели партизанские артиллеристы. Прямой наводкой с близкого расстояния они уничтожали опорные пункты врага.

Ружейно-пулеметная трескотня то затихала, то с новой силой вспыхивала опять. В районе расположения гарнизонных складов партизаны блокировали большую группу караульных. Фашисты и полицаи укрылись в дежурных помещениях. Когда через разбитые окна мы начали забрасывать их гранатами, уцелевшие солдаты перебрались на чердак и оттуда открыли по нас огонь из автоматов. Чтобы не рисковать людьми, старший группы приказал поджечь здание. Только таким способом выкурили из него фашистов. {100}

Вскоре стрельба прекратились. Последние очаги сопротивлении были подавлены. Партизаны в этом бою уничтожили немало гитлеровцев и их прихвостней, остальные трусливо бежали. Сами потеряли семь бойцов, несколько человек было ранено. В этом бою все партизаны сражались мужественно, бесстрашно, но особо отличилась 51-я группа, которой командовал Федорович.

На всю жизнь этот бой запомнился и мне. Если, подготавливая взрыв на мосту, мы почти до самого последнего момента как-то не представляли себе всей опасности, то здесь уже на марше знали, что бой будет жестоким и упорным, так как силы обеих сторон были почти равны. К тому же у противника имелись заранее подготовленные огневые точки, которые надо было атаковать. Волнение еще больше усилилось на исходных рубежах, когда фашисты открыли шквальный огонь.

— Значит, обнаружили, гады,— шептал мне на ухо лежавший рядом Семен.— Теперь к ним не приступишься.

— Что же, по-твоему, вернемся назад ни с чем? — прошипел я.

— Откуда я знаю,— признался Семен.— Сказано ждать команды — вот и лежи!

Мы думали, что сейчас, когда немцы нас обнаружили, решение может быть такое: или немедленно атаковать гарнизон, или уходить обратно. Никому и в голову не приходило, на какую хитрость может пойти наш командир. А он решил ждать, не проявляя никаких действий. Пусть, мол, фашисты думают, что напуганные ими партизаны уже давно в своем лагере.

Ждать, ждать, ждать... А как это трудно, когда ты впервые готовишься к бою. В такое время минуты кажутся вечностью. А тут бесконечные, напряженные часы ожидания первой атаки. Ожидания под самым носом у врага, ведущего шквальный огонь. Сердце громко стучит в груди и тоже будто выговаривает: «Ждать, ждать, ждать...»

Ждать всем — и командиру и бойцам, ждать, прижавшись к дышавшей летним теплом земле, зажав свои нервы силою собственной воли, силою неодолимого желания победить врага. Может быть поэтому, как только раздался сигнал атаки, партизанская лавина, словно огромная морская волна, хлестнула по затихшему городку. Я, как и другие партизаны, бежал, не чувствуя под собой земли, будто {101} какие-то огромные крылья вели меня. И только когда фашисты начали выскакивать из домов, отстреливаясь на ходу, пускал по ним короткие очереди из автомата.

Насколько долгим было ожидание, настолько коротким показался бой. Стрельба прекратилась как-то вдруг. Стало тихо-тихо. Не лаяли даже напуганные стрельбой собаки. Только сейчас я обнаружил, что нет Семена. «Что с ним? Неужели убит? — мелькнула мысль.— Не может быть!» Об этом даже думать не хотелось. И я бросился искать товарища. Улицы быстро оживали. Люди выходили из своих укрытий, беседовали с партизанами, рассказывали о зверствах оккупантов.

Около домов лежали трупы фашистов. Некоторые из них были только в одном белье. Видимо, успокоившимся ввиду отсутствия партизан представителям «нового порядка» некогда было думать о своем внешнем виде, как можно быстрее они пытались унести ноги.

Вскоре мне повстречался Семен. Оказывается, он уже в городе присоединился к другой группе. Возбужденные первым боем и такой быстрой победой, мы не могли найти себе места. То любовались пушкой, которая так помогла партизанам и теперь стояла на площади в центре городка, то осматривали проломы и стенках кирпичных домок, сделанные снарядами, то переходили от одной группы жителей к другой и вслушивались в разговоры. Вероятно, в эти минуты никто из партизан не был таким счастливым, таким окрыленным, как мы с Семеном.

К полудню по условленному сигналу партизаны собрались и направились в лес. С нами ушло и много местных жителей. Вскоре над Коссово появились фашистские самолеты, а через некоторое время в городок прибыл на машинах и большой карательный отряд. Фашисты подобрали трупы своих вояк и тут же уехали назад в Ивацевичи. Больше месяца потом они не появлялись в Коссово, где в это время находилась партизанская комендатура.

Весть о разгроме партизанами фашистов в Коссово быстро разнеслась по всей области. Все знали, что коссовский гарнизон был довольно многочисленным и хорошо вооруженным, уничтожить его могли только несравненно большие силы партизан. Даже сами фашисты не допускали мысли о нападении народных мстителей на такой гарнизон. И если нападение совершилось и закончилось полным разгромом гарнизона, значит, у партизан много сил, значит, {102} борьба и в тылу продолжается, значит, есть у кого находить защиту от оккупантов.

Большое значение эта победе имела и для нас самих. Она показала, что при хорошей организации и подготовке операции даже сильного врага можно побеждать с небольшими потерями. Смертельная ненависть к фашистам, непреклонная воля, мужество, бесстрашие — эти отличительные черты характера народных мстителей в бою оказываются сильнее оружия врага. Бой за Коссово еще больше поднял авторитет партизан среди местного населения. И оно начало более активно пополнять партизанские ряды.

Из поражения в Коссово сделали выводы и оккупанты. Они начали усиливать и укреплять местные гарнизоны и в тайне подготавливать большую карательную операцию против партизан и населения деревень, расположенных в лесных массивах или в непосредственной близости от них.