Революционная ситуация, которая сложилась в России на рубеже
50—60-х годов XIX в., захватила и западную окраину Российской
империи —
Беларусь, Польшу и Литву. Наиболее остро революционный кризис проявился в
Польше. Тут назревал подъем национально-освободительного движения, которое
развилось в сочетании с крестьянской борьбой.
Национально-освободительное движение в Польше в этот период вылилось в форме уличных манифестаций,
которые жестоко подавлялись царизмом.
В движении отчетливо определились два течения — демократическое и
буржуазно-помещичье. Демократическое движение объединяло ремесленников,
крестьян,
малоземельную и безземельную шляхту, разночинную интеллигенцию, мелкое
чиновничество и нижние чины духовенства. Его сторонники получили название
«красных». Они объективно были выразителями интересов мелкой буржуазии и
мелкой шляхты, которая присоединилась к мелкой буржуазии. В той или иной
мере демократическое движение поддерживали средние слои буржуазии и шляхты.
Осенью
1861 г. «красные» создали в Варшаве Городской комитет, который с мая 1862 г.
получил название Центрального национального комитета (ЦНК).
Буржуазно-помещичье направление притягивало к себе средних и крупных землевладельцев
и крупную буржуазию. Его сторонники, которые получили название «белых», также
создали свой центр — Дирекцию.
«Красные» в своем составе были неоднородны.
Умеренные «красные» — правое крыло — на первый план ставили национальное
освобождение страны путем всеобщего восстания.
Революционные демократы — левое крыло «красных» — были выразителями
интересов многочисленных крестьянских масс. По наиболее важным вопросам
восстания они настаивали на ликвидации помещичьего землевладения и передаче
всей земли крестьянам. В решении национального вопроса левые отстаивали права каждого народа самостоятельно
решать свою судьбу и не
претендовать на литовские, белорусские и украинские земли.
Между группировками шла непрерывная борьба. Но количественный перевес был на
стороне умеренных «красных». Это отражалось на
выработке программы будущего восстания.
Манифестационное движение в Польше вскоре перекинулось и на
Беларусь, сигналом для него послужили панихиды по тех, кто погиб в Варшаве. Наиболее
активно участвовали в манифестациях демократические слои городского
населения — ремесленники, мелкие торговцы, интеллигенция, ученическая
молодежь, слуги.
Много хлопот местным властям наделали гимназисты и студенты,
которые приехали на родину в связи с подъемом национально-освободительного
движения.
Они были самыми активными участниками всех манифестаций. Во многих городах
гимназисты не пошли на занятия, они срывали уроки.
Центральный национальный комитет на экстренном заседании решил начать
восстание до рекрутского набора. 10 января 1863 г. комитет издал манифест и 2 аграрные декрета. Манифест
призывал к восстанию объявлял всё население Польши без различия «веры,
племени, происхождения и
сословия» свободными и равноправными гражданами. По первому декрету,
в собственность крестьян передавались те участки, которыми они пользовались.
Помещики получали денежное вознаграждение от государства за уступленную
землю. По второму декрету, безземельные крестьяне наделялись 5
моргами земли (около двух десятин). Но участки
могли получить только те, кто
пойдет в повстанческий отряд и будет с оружием в руках оборонять свои права на землю.
Этот декрет был новым для программы “красных”. До этого времени вопрос о
наделении многочисленных безземельных крестьян обходили молчанием.
В специальном обращении к населению Литвы и Беларуси
Центральный комитет от имени Временного национального правительства призывал
поддержать восстание в Польше.
Литовский провинциальный комитет, получив первое известие о начале восстания
в Польше, поддержал его. Верные своему интернациональному долгу литовские и белорусские революционеры
решили поднять народ на вооруженную борьбу, хотя восстание и началось раньше
определенного срока, в момент, когда подготовка к нему была не завершена. 1
февраля Литовский комитет обратился к населению Литвы и Беларуси с манифестом,
который повторял основные положения манифеста и декретов Временного национального
правительства.
Военные действия на территории Царства Польского с самого начала развивались не
в пользу повстанцев. Царское командование быстро
сконцентрировало свои войска и начало планомерное преследование повстанческих
отрядов.
В первые же дни ощущалась нехватка оружия, отсутствие военного опыта не
только у большинства повстанцев, но и у их командиров. Хорошо вооруженным регулярным войскам
повстанцы могли противопоставить только личное мужество и решимость победить
или умереть.
Первые отряды в западных поветах Беларуси появились в конце января 1863 г. из Царства Польского. Некоторые командиры,
которые пытались
перенести восстание на восток, попробовали пройти через Гродненскую и Минскую
губернии и далее. Самым крупным отрядом, который поспешно продвигался на
восток, было
соединение Р. Рогинского. Вначале Рогинский участвовал в бою при Семятичах
25-26 января 1863 года. Несмотря на то что отряд преследовали значительные
силы противника, он смог из Польши через Пружанский повет дойти до Минской
губернии, делая смелые рейды по деревнях.. На своем пути он несколько раз
встречался с карательными войсками.
Из официальной хроники: ”30 января. Дело у Королевскаго
Моста, Пружанскаго у. Русский отряд состоял из 5 рот Псковскаго полка, 3-х
рот. Ревельскаго полка с 85 казаками N24 Донского полка при 4 орудиях
нарезной N5 батареи, под командою ф.-ад. гр. Ностица и подполк. Вимберга.
Ранено 12 чел. Состав шайки не указан. Начальник ея Рогинский. Убито 12,
утонуло 5, в плен взято 4 и на другой день 16.”
12 февраля 1863 г. отряд повстанцев из 200 человек, вооруженный
ружьями, пистолетами, кинжалами захватил местечка Шерешово. Закупив
полушубки, боты и другую одежду и взяв в Шерешевском сельском правлении
93 рубля казённых денег, они на 15 подвод стали
продвигаться в направлении
Пружан.
13 февраля Рогинским были взяты Пружаны. Повстанцы забрали из
цейхгауза все оружие, амуницию, 1720 патронов, весь порох, в казначействе взяли 10 808 руб.,
выпустили из тюрьмы всех заключенных и напали на квартиру
городничего. Жители города сочувственно отнеслись к повстанцам, а городские
власти были не в состоянии дать им отпор. 25 февраля отряд был разбит под
Борками. Но только в Слуцком повете царские войска смогли окончательно
догнать отряд Рогинского и разбить его. Сам Рогинский попал в плен. В
Пружанах от отряда Рогинского отделился отряд Станислава Сангина чтобы
вернуться под Семятичи, но погиб в бою под д. Речица Пружанского района.
Из официальной хроники:”3 февраля. Дело при ферме Речице,
Пружанскаго уезда. Русский отряд состоял из 2-ой стрелковой и 3 и 7 линейной
рот Псковскаго полка с казаками, под командою подп. Вимберга. Убито 2,
ранено 3. Состав шайки до 250 чел. Начальник ея Рыльский (он убит). Убито 83
чел., ранено 34, в плен взято 14.”
Первые отряды в Гродненской губернии начали создаваться только в марте —
апреле 1863 г. Сигналом для выступления являлись устные или письменные
приказы, которые передавали членам повстанческой организации. При этом
обычно указывалось место и время сбора.
Центр повстанцев губернии был в Беловежской пуще. Тут находился самый
крупный отряд (до 400 человек) и при нем штаб, который руководил действиями
всех других отрядов. Повстанцы были вооружены охотничьими ружьями, косами, пиками
и дубинками.
Повстанческий отряд был создан начальником Сокольской
егерской школы Валерием Врублевским из учеников этой школы и местной охраны
Беловежской пущи приблизительно 24 апреля 1863 года. При этом сам Врублевский
получил должность начальника штаба всех повстанческих сил, а командующим стал
Духинский. На протяжении нескольких дней количество людей в отряде
увеличилось
до 400 человек. Отряд подразделялся на две роты по 200 человек, которые в свою
очередь подразделялись на десятки. Из всех только 230 человек были вооружены
охотничьими ружьями, а остальные косами. Конной группой командовал Кобылянский.
Большую помощь повстанцам оказывали крестьяне. Они были
фуражирами, разведчиками, провожатыми для повстанцев. Особое радушие
отмечали соратники Врублевского крестьян Лысково, Миловид и Крынки.
Против отрядов Врублевского и Калиновского действовал
военный русский отряд генерала Манюкина в составе 7 эскадронов, 5 казачьих
сотен, 67 рот с 38 пушками.
«Врублевский, начальник Сокольского егерского училища, поручик русской службы...
Шайка под его командою больше действовала в Белостоцком,
Волковыском и Пружанском поветах, до самого рассеяния ее в последние месяцы,
и он с несколькими остатками как говорят, вышел в Брестский повет... Еще будучи
в
егерском училище, он подговаривал учеников его к вступлению в шайку.
Недвижимое имущество его находится в одном из поветов
Гродненской губернии, а движимое продано на выплату долгов по училищу».
Отряд Врублевского, который непрерывно маневрировал, чтобы ускользнуть от
карателей, проходил по деревням, разъяснял крестьянам смысл своей борьбы и пополнялся добровольцами
из их числа.
В упорных кровопролитных боях с превышающими силами карателей В. Врублевский
проявил себя как выдающийся военачальник и отважный
воин... Так, 26 мая в лесу под Середовым повстанцы были внезапно атакованы и
рассечены на две части Тогда, перестроив ряды, Врублевский разместил отряд в
зарослях около лесной реки. Под натиском врага повстанцы начали отступать. Врублевский,
возглавив касинеров [касінер,
бел., - повстанец, вооруженный косой] повел их в огонь. Три раза занимал враг
заросли около реки, три раза касинеры, наступая
по редколесью под густым огнём, выбивали его из зарослей.
Врублевский |
Только в Гродненской губернии повстанцы продолжали упорное сопротивление. В
мае произошло более 20 боёв. Тут действовали 5 повстанческих отрядов, в
которых было почти 1700 человек. Наиболее крупные стычки произошли около местечка Миловиды Слонимского повета. Тут до 20 мая собралось
несколько отрядов повстанцев — всего около 800 человек: волковыский под
руководством
Млодека – 270 человек, новогрудский – Милодовского – 140 человек, пружанский –
Влодека – 50 человек, слонимский – Юндзила – 300 человек. Общее руководство
осуществлял полковник Ляндер.
Против миловидской группировки было направлено 5 рот солдат с 4 пушками. Первая битва
началась 21 мая, она длилась несколько часов. Царские войска не смогли взять лагерь и были
вынуждены отступить с большими потерями. На следующие сутки, ночью, повстанцы
незаметно оставили
лагерь. В эти же месяцы произошло столкновение между карателями и отрядом Духинского,
которая также длилась несколько часов. Когда стемнело, повстанцы оторвались
от противника, перешли в Волковыский повет и соединились с отрядом А. Ленкевича
(Лендара), пришедшем из-под Миловидов. Тут в начале июня повстанцы были
разбиты царскими войсками.
Повстанцы в Гродненской губернии пользовались сочувствием крестьян,
действовали мелкими отрядами, часто были неуловимы для врага. В местечке Свислоч Волковыского повета, например, группы повстанцев
побывали дважды — 17 и 21 мая. Они прочли жителям манифест, получили от населения
питание, арестовали местного пристава и пошли дальше. 2 июня
повстанцы напали на Ружаны, окружили казарму с солдатами и обезоружили их.
8 июня нового стиля, вновь приняли бой с царскими войсками
над рекой Стертежей Ружанской пущи. Духинский был сразу ж отрезан от основной части
отряда. Командовал Врублевский, который под ураганным огнём
царских солдат три раза водил в атаку касинеров и три раза выбили
карателей из чащи. Духинского удалось
спасти. В этот раз повстанцы держались хорошо и отошли в порядке забирая раненых.
Майор фон Кремер, командовавший в этом бою царскими войсками, был вынужден написать
достаточно путанный рапорт:
«...Мы начали делать непрерывное наступление... Видя
полную бесполезность преследовать разбитую шайку, я посчитал нужным
дать отдых, привести в порядок свой отряд. Собрав роты, шли 14
вёрст в местечко Ружаны, где заночевал и с церемонией предал земле убитых
нижних чинов...»
В средине июня к главному повстанческому отряду
Гродненского воеводства присоединился волковыско-гродненский отряд во главе
с
Александром Ленкевичем и Густавом Стравинским. Незадолго перед этим
волковыско-гродненские повстанцы участвовали в известной Миловидской битве,
где карателям были причинены значительные потери.
9 августа отряд в Пашковских островках подвергся неожиданному
нападению и повстанцы, которые не имели штыков, уклонились от рукопашной. Врублевский
вместе с 40 стрелками прикрыл отход, долго удерживал позицию и затем
медленно отошел, отстреливаясь на каждом шагу.
После этих событий по предложению Кастуся Калиновского Врублевский был
назначен командующим всеми вооруженными силами Гродненской
губернии.
По совету Калиновского Врублевский изменил тактику борьбы: разбил отряды на
небольшие группы по 20—30 человек, приказал им развернуть
пропаганду и среди крестьян, шире привлекать их в борьбу. В северную часть
Волковыского повета отправился «Янка из-под Гродно», в южную — «Юзек из
Белостока», у Шерешев — «Марель», в Беловежскую пущу — «Галабурда».
Из Переездика Врублевский перешел в Велики Кут. Высланный отсюда отважный командир Казимир Кобылинский
с конным отрядам смелым
неожиданным налётом захватил Ружану и обезоружил там царскую военную команду.
Но вскоре выстрелы загремели около самого повстанческого
лагеря. Это по следам Кобылинского в Велики Кут пришли царские войска. Бой
был быстрым для повстанцев. Каратели отступили, бросив на поле боя своих
убитых, раненых.
В конце августа царские власти выследили лагерь
Врублевского,
перебросили свои войска. Пришлось оставить Глубокий
Кут. В сентябре Врублевский находился то в Свислочской, то в Беловежской пуще,
затем перешел в Ружанскую пущу, где в урочище Туроса разделил отряд на группы по 10—30
человек и сам остался с четырьмя десятками людей.
К. Калиновски |
Имя неуловимого, талантливого повстанческого командира Врублевского гремело по всей Беларуси и Литве. Командующий царскими войсками
в Гродненской губернии генерал-майор Ганецкий, который заменил Манюкина, в своем
донесении от 2 сентября 1863 года писал в Вильно:
«...в Пружанском и Волковыском поветах блуждали в последнее время четыре шайки: Влодека, Млотека-Стравинского, Юндзила и
Врублевского,
который считался предводителем всех их...»
21 июня, прорвав царский заслон в Жарковщине,
около
Доброволи и Рудни, повстанцы вошли в Беловежскую пущу. Неопытному человеку
тяжело было в ней ориентироваться, он мог навсегда потеряться в зеленом
полумраке. А Врублевский был лесничий по профессии. К тому же он загодя обзавёлся
соответствующими картами.
В колонии Попелев решено было разделиться. Направив часть повстанцев в соседние поветы,
Врублевский и Духинский с ядром отряда оставались на некоторое время в
Волковыском повете (Свислочская пуща).
9 августа. Пашковские Островки. Новый бой. Против повстанцев
три роты пехоты и эскадрон улан.
Повстанцы смело вступали в вооруженные столкновения с царскими
войсками. Один из таких боёв был около деревни Лососин. В рапорте «О розыске повстанческих
отрядов и битвах с ними» пружанский военный начальник
майор Кремер писал командующему войсками в Гродненской губернии 3. С.
Манюкину:
«Пройдя без отдыха около 30 вёрст в 3 с половиной часах южнее догнал шайку Слонимского
повета в Ружанской казённой даче,
в участь Погорелое, где был поставлен повстанцами конный пикет, из которого
один был захвачен, а в 3 верстах в полосах трясины,
в топких непроходимых
местах, за небольшим ручьем в густой тени лиственных деревьев
выставлена повстанцами стрелковая цепь, некоторые стрелки сидели на деревьях. Послав
вперед 3-ю стрелковую роту цепь с тремя полувзводами резерва 9-й роты, начал
наступление. Стрелки, подошли к вражеской цепи на расстояние
50 шагов, встречены были густой стрельбой, а особенно при ободрении
повстанцев руководителями шайки, чтобы отступать, между которыми
слышен был голос
«Панове, храбрей, их бардза мала, рота стральцов, мы их вшыстка паб'ем.» С
намерением выманить вражеских стрелков, из густого леса я приказал своей
цепи отступать. Инсургенты, ободренные этим, бросились вперед, но были
остановлены меткими выстрелами наших стрелков,
вражеская цепь заняла прежнюю позицию. Не имея возможности выбить выстрелами их
с позиций, я приказал идти
в атаку, и стрелки со злостью бросились в чащу леса, отбросили вражескую
цепь, и она отступая бегом, заняла другую позицию за небольшой полянкой,
где касинеры попробовали остановить наших стрелков,
но были встречены меткими выстрелами,
спешиваясь, отступили за свою цепь. Внезапно послышались боковые выстрелы, и казацкий
урядник, подлетев ко мне, заявил, что враг делает обход с левого бока.
Упрочнив оба фланга резервами 9-й
роты, подал сигнал наступления, и повстанцы при отступлении делали попытки 8
раз бросаться вперед с криками «ура», но каждый раз огонь стрелков и части
9-й роты принуждали их бежать и прятаться в густом лесу, а мы начали
непрерывное наступление.
...В 7 часов повстанцы в беспорядке малыми частями от 3
до 5 человек и поодиночке стали разбегаться во все стороны, уже не отвечая на
наш огонь и бросая оружие, совсем спрятались в непроходимой трясине, которая примыкала
с левой стороны к озеру, в 4 верстах от деревни Лососин, также и
командиры шайки поодиночке спасались бегством. Видя, что совсем бесполезно
преследовать части разбитой шайки, я посчитал необходимым дать отдых и
привести в порядок отряд. Собрав роты, прошел 14 вёрст в м. Ружаны, где
переночевал и похоронил с церемониями убитых нижних чинов...
...Потери повстанцев должны быть значительными, на одном
левом крыле насчитали казаки 127 трупов, среди убитых — войсковой лекарь
Калиновский и многие другие лица, которые по виду и выправке не из простого
звания. У повстанцев взяты в плен белостоцкий помещик Рафаил Корицкий. Отряд
этот около 700 человек пеших и 40 конных состоял из помещиков, шляхты,
чиновников, мещан, гимназистов Белостоцкой, Гродненской и Свислочской
гимназий, отставных солдат и частично из государственных крестьян, имел правильную
организацию, г. зн. подразделялись на роты. Главный
руководитель инсургентов и
комиссар воеводства Гродненской губернии эмигрант Онуфрий Духинский, отставной
полковник, который прибыл из Парижа»
Сам Муравьев-вешатель непосредственно
следил за карательными операциями по уничтожению
повстанческих отрядов на Гроднещине и приказал создать в Беловежской пуще из лесных
объездчиков специальную группу для поисков Врублевского. Муравьев угрожал лесной
страже которая давно была на подозрении у
царских властей, крупными репрессиями. Несмотря на
это, стража не очень усердствовала.
Стояла осень, не за горами уже была тяжелая для партизанской
войны зима. Нужно было осмотреться, обдумать перспективы дальнейшей борьбы.
Тогда Врублевский оставил пущу, чтобы ближе
познакомиться с положением дел в воеводстве, и затем под чужим именем выехал
в Варшаву. У него возник план зимней концентрации всех уцелевших белорусских групп и
отрядов
за Бугом — в Королевстве Польском. План поддержал Калиновский. Нужно было
спрятать кадры, чтобы весной начать новые действия в Беларуси.
Для концентрации белорусских повстанцев Врублевский облюбовал
Липняк на Подляшье — несколько хат среди болот и лесов.
Последний бой Врублевского в Гродненской губернии произошел 28
октября, после чего, оттесняемый превосходящими силами карателей, он
перевел свои отряды в Люблинскую губернию. Под руководством К. Калиновского и
В. Врублевского повстанцы провели на территории Гродненской губернии 58 боёв
с карателями.
В Кобринском повете поднял восстание Ромуальд Троугут.
В это время в ночь с 2 на 3 мая 1863 г. из жителей местечка и
имения Селец, города Пружаны и других населенных пунктов повета был создан отряд Влодека в Пружанском повете
в количестве 50 человек, который со временем насчитывал до 100 человек. Он
дислоцировался в лесах около местечка Селец.
Пружанский поветовый военный начальник доносил командующему войсками в
южной части Гродненской губернии, что преследовать эти отряды без
знания местности невозможно.
Из официальной хроники: “2 мая. Дело при корчм Михалины, близ
м. Сельце, Пружанскаго у. 112 чел. Ревельскаго пех. полка и 20 казаков, под
командою шт.-кап. Евдокимова. Убито 5, ранено 23. Шайка достигала до 800
чел., под предвод. Влодека. Убито 50.
2 мая. Там же. 80 чел. стрелк. Ревельскаго пех. полка и
40 казаков, под командою есаула Евстратова. Убито 5, раненых 7. Шайка та же.
Потери свыше 50 убитых и 9 ранены.”
В мае 1863 г. повстанцы продолжали нападать на почтовые
станции и заставы. 2 мая 1863 г. отряд из 60 человек напал на почтовую станцию
Свадьбичи. Повстанцы захватили 18 коней и казённое оружие. 12 мая они напали
на Березовскую заставу, уничтожили шлагбаум, забрали казённые деньги,
документы, задержали обоз из 40 подвод. Для
разгрома этого повстанческого отряда была послана восьмая рота Ревельского пехотного полка и 30 казаков.
Войска столкнулись с отрядом в 1500 человек около местечка Селец, отбили
часть обоза, 6 коней. Повстанцы понесли значительные потери.
23 мая 1863 г. отряд повстанцев прошел из Волковыского повета к Пружанам. В
д. Бровск у лесника они забрали оружие, в урочище
Бровск 30 мая спалили канцелярию лесничества, взяли казённые деньги, оружие и
отошли в Волковыский повет.
Костяком первых повстанческих отрядов на Беларуси были жители
городов — мелкие чиновники, разночинная интеллигенция, ремесленники, ученики.
Они были наиболее подготовленными к выступлению, так как среди них давно
велась подготовительная работа членами местных революционных организаций, были
загодя созданы подразделения («десятки» и «сотни»).
Из сельского населения к восстанию прежде всего присоединялись
безземельная и малоземельная шляхта, однодворцы.
Поместное дворянство преимущественно было против вооруженной
борьбы. Только мелкие помещики, главным образом их сыновья, шли в
повстанческие отряды. Вместе с духовенством они составляли около 6%
участников восстания. Поместное дворянство помогало повстанцам главным
образом
материально.
Степень участия крестьян в восстании была разной на востоке и западе
Беларуси. В Гродненской губернии среди повстанцев было много крестьян,
тут повстанческие отряды получали широкую поддержку от сельского
населения. На востоке Беларуси среди повстанцев было меньше крестьян
В целом в Беларуси основная масса крестьянства не присоединялась к восстанию.
Среди повстанцев крестьяне составляли около 18%. Главная причина
такого отношения белорусского крестьянства к восстанию объясняется непоследовательностью
аграрной программы, которая, хоть и уничтожила выкупные платежи, но не
увеличивала крестьянских наделов, сохраняла в неприкосновенности помещичье
землевладение. Ненависть к своему помещику многие крестьяне готовы были
перенести на повстанцев, среди которых находились служащие имений, сыновья помещиков.
Кроме этого, царизм настраивал их против повстанцев,
объяснял, что паны восстали, чтобы вернуть крепостное право. В крестьянской
среде были сильные царистские иллюзии.
Наиболее активно в восстании участвовали государственные крестьяне.
К. Калиновский писал во время дознания: «Состав отрядов в большинстве
состоял был из казённых крестьян, мелкопоместной шляхты и
городских жителей, у которых
шайки находили самую сильную поддержку. На помещиков и их крестьян я
получал постоянные жалобы от военных начальников» .
Среди белорусских губерний в Гродненской был самый большой
процент государственных крестьян. В этом заключалась одна из причин того, что именно
тут среди повстанцев было много крестьян (20%).
Отряды на своем пути знакомили крестьян с манифестам. Обычно
повстанцы собирали крестьян окружающих деревень, читали им манифест, писали акт
о
передаче земли в собственность крестьян, приводили их к присяге на верность
революционному правительству и только после этого двигались дальше.
Преследование отрядов царскими войсками вынуждало повстанцев ограничиваться
одним только объявлением новых законов. Осуществлять их не было
времени.
Виленский генерал-губернатор, который боялся массового перехода крестьян на
сторону восстания, приказывал губернаторам литовских
и белорусских
губерний предпринимать вооруженную силу для борьбы с крестьянским движением
в исключительных случаях, когда все иные средства воздействия на крестьян будут
исчерпаны.
Вся территория, охваченная восстанием, была поделена на
воеводства. Во главе воеводства стоял гражданский революционный начальник —
воеводский. Как правило, воеводства территориально совпадали с губерниями.
Исключением стала Гродненская губерния, которая была поделена на
воеводства — северное и южное. Из Минской губернии был исключен в
самостоятельную единицу Новогрудский повет с подчинением его Вильно.
В северных поветах Гродненщины воеводским был назначен Е. Заблоцкий —
товарищ К. Калиновского,
в южных — помещик А. Гофмейстер.
Воеводским Минской губернии стал помещик К. Пяликша, а начальником Новогрудского
повета — помещик К. Кошиц.
Обязанностью воеводских начальников являлось гражданское управление губерниями.
Кроме этого, они обязаны были обеспечивать всем
необходимым повстанческие отряды. Во главе каждого повета стояли поветовые.
Они исполняли в пределах своего повета функции воеводского. Для помощи поветовым
были назначены референты, которые отвечали за определенный участок работы по
гражданскому управлению поветом. На эти должности в большинстве случаев
также назначали помещиков.
Поветы делились на округа, во главе которых стояли окружные.
Боевыми действиями в воеводствах руководили военные начальники.
Одновременно военный начальник командовал одним из самых крупных партизанских
отрядов в губернии. В Гродненской губернии эту должность вначале занимал Валерий
Врублевский.
Восстание шло на спад.
Летом еще активно действовали отряды в Польше. Но повстанческое движение в Литве и
западной Беларуси переживало свой упадок. Не имея
сил действовать крупными отрядами, повстанцы летом 1863 г. стали создавать
небольшие конные группы. Их цель и задачи определяла специальная инструкция.
Отряды должны были вести разведку, уничтожать небольшие подразделения
царских войск, средства связи, а также «следить за охраной общественной
безопасности
в окрестностях и, в случае необходимости, быть помощью гражданским властям».
Подчинялись такие отряды местным гражданским властям.
Немногочисленные конные отряды не были угрозой для крупных соединений русских
войск. В конце лета Национальное правительство признало, что продолжать
повстанческие действия в западных губерниях является бесцельным.
Исполнительное отделение получило приказ от 28 августа 1863 г. прекратить военные
действия
для того, чтобы подготовить новое восстание весной следующего года. Часть
повстанцев разбилась на небольшие группы, перешла ближе к границе и там
продолжала борьбу. Но большинство партизан привилегированного сословия не
осмелились бросить родные места. Они возвращались в свое деревни и местечки.
Осенью организованная вооруженная борьба на территории
белорусских поветов Гродненской губернии остановилась.
В разгар восстания на должность виленского генерал-губернатора был назначен М. М. Муравьев,
который прославился своей жестокостью. Новый генерал-губернатор с
чрезвычайными полномочиями приехал в Вильно 26 мая 1863
г. с утвержденной царем программой действий.
Против нескольких тысяч повстанцев Беларуси и в Литве
было брошено регулярное войско — 318 рот солдат, 48 эскадронов
кавалерии, 18 казацких сотен, 120 полевых пушек.
Власть на местах фактически передавалась в руки военных начальников,
населению, за исключением
крестьян, не разрешалось покидать
места своего жительства. Вводилась круговая порука и взаимная
ответственность.
Муравьев действовал по принципу «разделяй и властвуй» — натравливал одни слои
населения на другие, карал смертью и высылал на каторгу участников повстанческого
движения; действовал подкупом и обманом против тех, кто колебался и боялся,
кто не мог правильно разобраться в
событиях.
Десятки шляхетских усадеб были спалены, а их жители
выселены из края за то, что они подозревались в участии в восстании.
Правительство, которое боялось влияния на местное население чиновников
польского происхождения, старалось освободиться от них, оно особо важным
считало,
чтобы разночинцы не были на должностях в учреждениях, которые управляли крестьянскими
делами.
По официальным данным, в Литве и Беларуси было казнено 128, выслано на каторгу 853,
отправлено в Сибирь на поселение 504 человека и 825 человек выслано с
лишением всех прав. 320 участников восстания были отправлены рядовыми в
армию, 767 — в арестантские роты. Кроме
того, в административном порядке из края было выслано 7836 человек. Всего
было выселено из края 12 483 человек.
До зимы как в Беларуси, так и в Литве восстание было
подавлено. Но революционная организация еще существовала. Своей главной
задачей она считала подготовку нового восстания весной 1864 г.
Царское правительство, подавив восстание, продолжало проводить в
Беларуси политику репрессий и национального угнетения.
Так, в сентябре 1863 года царскими властями была уничтожена д. Пиняжки. В
присутствии местных жителей был прочитан приказ гродненского
губернатора об уничтожении деревни и выселении крестьян в российские губернии. Потом
деревня была подожжена со всех сторон, а ее земли были переданы Сухопальской
крестьянской общине.
В учебных и иных учреждениях разрешался только русский язык. Полякам
запрещалось в Беларуси и в Литве приобретать имения. В
Беларусь направлялись русские чиновники и помещики. Местные власти
осуществляли меры, по ограничению влияния в Беларуси католической церкви. Большая часть
денег, полученных в Литве и Беларуси в виде штрафов и контрибуций,
шла на строительство церквей и содержание православного духовенства.
Значение восстания 1863 г., несмотря на его поражение,
огромно. Оно ослабило силы царизма. Аграрные декреты повстанцев, рост
крестьянского движения под влиянием восстания, угроза его перерастания в
настоящую
аграрную революцию принудило царское самодержавие пойти на изменения в
«Положениях» 19 февраля 1861 г. Восстание содействовало пробуждению
национального сознания белорусского народа.
Восстание в Польше, Литве, Беларуси и Украине оказало огромное влияние на
оживление революционного движения в Европе..
