Восстание 1830-1831 гг.

Восстание
1830-1831 гг.

См. исходный текст на белорусском языке.

Лелявель –
киравник павстання
1830-31 гг.

В конце 20-х гг. XIX вв. национально-освободительное движение, вооруженное идеей независимости Речи Посполитой, вступило в новую фазу своего развития. Краткосрочность в самой основе союза между самодержавной Россией и конституционной Польшей, невыполнение положения, зафиксированного Венским конгрессом о возможности "распространения свободы (конституции) на всей территории бывшей Польши в границах 1772 г.", систематическое нарушение прав и свобод, гарантированных конституцией 1815 г., вело к резкому обострению противоречий между Россией и Царством Польским.

В декабре 1828 г. в Варшаве возникло тайное военное Товарищество подхорунжих. Товарищество планировало убийство Николая I во время его коронации в Варшаве (май 1829 г.) и захват власти. Непосредственно подтолкнули к восстанию революционные события во Франции и Бельгии (июле 1830 г.).

Николай I планировал бросить на разгром революционного движения в Западной Европе армию Царства Польского и Литовский особый корпус. Об этих планах стало известно в Варшаве, и руководители оппозиции почувствовали, что дальше откладывать восстание нельзя. В ночь на 29 ноября 1830 г. в Варшаве курсанты школы подхорунжих захватили арсенал. Их поддержало большинство населения. Великий князь Константин Павлович, фактически наместник императора в Царстве Польском, действовал нерешительно, а затем вообще принял решение об отводе российских войск с польской территории.

В повстанческом движении выделились два основных течения: консервативное во главе с аристократом А. Чарторыйским и революционное, так называемая "левица", среди руководителей которой наиболее активную роль играл И. Лялевель. Консерваторы боялись упрочения народного движения в ходе восстания, а поэтому и не считали необходимым осуществление коренных социально-экономических преобразований. Они решить конфликт аристократии предлагали дипломатическим путем.

Основная идея программы "Патриотического товарищества", так называемой "левицы", заключалась в борьбе за независимость, восстановление Речи Посполитой 1772 г. как централизованного государства. "Левица" выступала единой политической силой, социальная программа которой учитывала интересы податных сословий. В борьбе с российским самодержавием она рассчитывала на польский народ.

Руководство восстанием сконцентрировалось в руках консервативных деятелей, которые вначале попробовали наладить переговоры с Николаем I, но безрезультатно. В январе 1831 г. сейм детронизировал Николая I с польского престола.

Многие послы понимали необходимость территориального распространения восстания на западные губернии России. И. Лялевель настаивал на том, что польская армия должна начать движение на восток и помочь своим братьям сбросить гнет российского царизма. Но только с началом восстания на землях бывшего ВКЛ на рассмотрение сейма были вынесены вопросы о политических отношениях между Царством Польским и ВКЛ в будущем государстве. Только 1 мая Национальное правительство приняло решение о помощи жителям белорусско-литовских земель.

На территории Беларуси непосредственная подготовка к восстанию началась в январе 1831 г.: устная агитация, распространение письменных воззваний, сбор средств и оружия. Акцент при этом делался на тяжелое положение края. Население призывали взять в руки оружие. Но никаких конкретных обещаний, как улучшить положение населения, не прозвучало.

За развитием событий на Беларуси внимательно следили в Петербурге. В декабре 1830 г. в Виленской, Гродненской, Минской губерниях и Белостоцкой области было введено военное положение. В начале апреля из войск, размещенных около Бреста и Гродно, и резервных частей была сформирована специальная армия. Она предназначалась для подавления восстания на территории ВКЛ. Между Царством Польским, литовскими и белорусскими губерниями была ограничена связь, введена цензура переписки, усилился полицейский надзор, неблагонадежных высылали в глубину России. Секвестру подвергались имения тех помещиков, которые с начала восстания находились в Царстве Польском. Но принятые меры не смогли предотвратить распространение восстания на Беларусь.

На территории Брестщины в крупных населенных пунктах стояли усиленные гарнизоны войск Литовского корпуса. Его командир, генерал-адъютант Розен, который охранял мосты через Буг, следил за тем, чтобы повстанческие отряды не появились со стороны Польши. Местная шляхта, которая могла поддержать восстание различными способами высылалась отсюда.

Список с предписания Господина Корпусного Командира 6-го пехотного корпуса Генерал-Адьютанта и кавалера барона Розена 1-го Господину Гродненскому Гражданскому губернатору от 12 апреля 1831 г.

По дошедшим до меня сведениям, с Кобринского повета заметно некоторое беспокойство и говорят о возмущении долженствующем вспыхнуть через несколько дней. Уездного Маршала, Капитана Исправника исправляющего должность и Городничего и почти всех чиновников и дворян считают весьма не благонадёжными, в особенности же Исправника. Имея повеление Господина Главнокомандующего принимать меры для обеспечения спокойствия, действуя на праве командира отдельного корпуса в Уездах, коих сообщение прервано с Военным Губернатором, а по сему извещая о сем Господина Генерал-Адъютанта Храповицкого, я прошу его о назначении какого либо другого в должность Городничаго, на всякий же случай командирован мною в Кобрин эскадрон Литовского Уланского Полка, которым там и останется на некоторое время о чем считаю нужным уведомить и Ваше Превосходительство прося о содействии Вашем в смене…

Генерал-Адъютант Розен

В январе 1831 г. для руководства восстанием был создан Виленский центральный комитет. Комитет признавал верховенство Варшавского правительства и не проявлял особой инициативы. Комитет занимался сбором денежных средств на повстанческие цели, организацией мастерской по изготовлению оружия, попробовал координировать деятельность поветовых комитетов. Но у него не было выразительной линии поведения и программы действий.

Весной 1831 г. в Беларуси сложилась весьма напряженная политическая ситуация. Передислокации российских военных контингентов, реквизиции на нужды войны вели к ухудшению и так плохого состояния значительной части населения. Ответную реакцию вызвали слухи об успехах польской армии. К тому же, во многих регионах Беларуси не было российских вооруженных сил. Они выдвинулись на запад. Поэтому шляхта Виленщины и Минщаны воспользовалась удобным моментом.

В апреле 1831 г. вооруженное выступление охватило Ошмянский и Свентицкий поветы Виленской губернии, Вилейский и Деснянский поветы Минской губернии. С первых дней проявились особенности в организации повстанческой власти и вооруженных сил, которые существенно отличали его от восстания в Царстве Польском.

В каждом повете избиралось повстанческое правительство и объявлялась мобилизация. В случае победы в каждом повете создавалось особое ополчение и повстанческое руководство (из представителей крупной и средней шляхты), которое только частично подчинялось Виленскому центральному комитету. По сути, деятельность поветовых повстанческих органов определялась конкретными местными обстоятельствами, что приводило к определенной неоднородности их структуры. Повстанческие власти сразу же объявляли акты восстания, приводили население к присяге, объявляли набор рекрутов; шляхте, которая присоединялась к восстанию, гарантировали сохранение всех прав. Крестьян и мещан призывали решительно взяться за оружие и отстаивать "свою" новую власть. В соответствии с Актом восстания объявлялась "вольность и равенство по праву".

Центром восстания на Гродненщине была Беловежская пуща. Там действовали три повстанческие отряда, в которых было около 1000 человек.

Один из повстанческих отрядов был создан главным лесничим Евгением Ронко. Он походил из швейцарской семьи, но полонизировался, женившись на польке. В 1831 году вступил в организацию повстанцев, которую создал секретарь губернатора Томаш Красковский. Ронка создал отряд стрельцов (около 300 человек) из лесной стражи под руководством Якуба Шреттера, подчиненного ему лесничего. Воевали с переменным успехом, превосходящими русскими войсками вытеснялись из пущи. В конце мая 1831 года Ронко присоединил часть своих стрельцов к корпусу генерала Хлоповского, а часть (около 100 человек) продолжали под руководством Шреттера оставаться в пуще и в конце июля присоединились к генералу Дембинскому.

В Беловежскую пущу в отряды Немцевича и Ронко сбежало множество помещиков и шляхты Брестского уезда. Об этом свидетельствует следующий документ:

“По разным сведениям Господина Главнокомандующим Действующею Армиею полученным о сборе Оружия и Злонамеренных замыслах некоторых жителей в Беловежской Пуще и Пружанском уезде. Его Сиятельство изволит приказать мне, немедленно отправить туда самым тайным образом для открытия всего на месте и для захвата Главных Зачинщиков, достаточную Кавалерийскую Команду, в исполнение чего и Командирован мною вчерашняго числа по направлению к Шерешеву Генерального Штабу Подполковника Горский с двумя Эскадронами Волынского Уланского полка и несколькими казаками, которого и снабдил я нужными сведениями для исполнения сего поручения по вновь полученным мною известиям. Многие Пружанские чиновники и помещики под видом предосторожности от Холеры никого не пускают к себе в имении. Кроме принадлежащих к Шайкам. Теже самые слухи дошли до меня и о Кобрине где как говорят даже почти все Чиновники и должностные Дворяне разъехались также под видом спасения от Холеры и действительно посторонних к себе не допускают и сами к должностям в город не являются.”

“Ведомость О Помещиках и Шляхте, отлучившихся с Брестского уезда в Беловежскую пущу и участвовавших в Мятеже

Еще одним отрядом, который действовал в пуще был Самуэль Ружицкий. В начале 1831 года он с созданным полком прибыл в Варшаву. Там, получив приказ, начал двигаться на Полесье, но его поход, закончился в Беловежской пуще. 6 июля Ружицкий с отрядом в 1000 сабель выступил в направлении Полесья. Но в Высоко-Литовске и Бельске стояли сильные гарнизоны и поэтому он вынужден был двигаться в сторону Беловежской пущи. 24 июля Ружицкий перерезал коммуникации между Брестом и Гродно. Им был взят в плен генерал Панютин, который ехал занять должность начальника штаба армии Паскевича. Русская пехота и кавалерия (драгунский полк) старались отбросить повстанцев за Буг, но это им не удалось и Ружицкий добрался до Беловежской пущи. 25 июля произошел бой в пуще под деревней Лесное. Позиции повстанцев находились на горе и отделялись от русских рекой Лесная. Силы корпуса Ружицкого составляли около 900 человек: эскадрон Калишского резерва, татарский отряд из 40 коней, отряд стрелков Кушла в 250 человек, пеший отряд офицеров и унтер-офицеров полковника Обуховича, а также батарея капитана Кинаста с двумя пушками. Русские силы, которыми руководил генерал Боглен, были значительно большими, и после боя Ружицкий оставил позиции и начал отходить в северном направлении, где случайно встретился с корпусом генерала Дембинского

Подходящие условия для восстания были и в других белорусских губерниях, но шляхта в них не приняла участия. Свою роль тут отыграли как предшествовавшие меры российских властей, так и боязнь шляхты вызвать стихийное крестьянское движение. Правительство принимало меры, чтобы не допустить объединения шляхетского движения с крестьянским. В апреле 1831 г. появился указ, которым предусматривалась подсудность шляхтичей-повстанцев военному суду с конфискацией их имущества. Крестьянам-повстанцам обещали помилование, если они сложат оружие и вернуться домой.

С конца мая 1831 г. восстание на белорусских землях вступило в новый этап, что было связано с подходом польской регулярной армии. Первым на территорию Беларуси вступил отряд Д. Хлоповского (820 человек). Получив ряд побед в небольших боях (под Гайнувкой, Лидой и др.), отряд Хлоповского пополнился оружием и людьми. В скором времени отряд насчитывал уже около 5 тыс. человек.

Приближение польских войск вызвало волнения в Лидском, Новогрудском, Пружанском, Кобрынском и Слонимском поветах Гродненской губернии. С самого начала вступления польской регулярной армии на территорию Беловежской пущи, действия повстанцев (до 800-1000 человек) стали более интенсивными и решительными. Они серьезно угрожали коммуникациям российской армии, которая воевала на территории Царства Польского. На подавления восстания в Беловежской пуще власти бросили значительные воинские силы, и в скором времени очаги сопротивления были уничтожены.

В начале июня на территорию Виленской губернии вступил 12-тысячный польский корпус, который направлялся на Вильно. Штурм Вильно начался 19 июня. Силы были неравные, русские войска, которые насчитывали около 40 тыс. человек, легко отбивали атаки. Потеряв в битве около 2 тыс. человек, повстанцы отступили. Среди них началась деморализация и дезертирство. Остатки экспедиционных и местных отрядов оставили Беларусь, часть их перешла в Пруссию и сложила оружие. Только отряд генерала Г. Дембинского (около 4 тыс. человек) смог отойти в Гродненскую губернию.

При приближении корпуса Дембинского в Новогрудском и Слонимском поветах началось восстание под руководством поветового маршалка Я. Кашыца. В нем принимали участие не только шляхтичи, но и крестьяне. В Новогрудке повстанцы (400 человек) присоединились к отряду Дембинского и вместе с ним оставили город.

После отхода с территории белорусских поветов польской армии восстание на землях бывшего ВКЛ пошло на спад, но партизанская война отдельных отрядов не прекращалась до осени 1831 г. И только известия о падении Варшавы заставили распустить эти отряды, которые до этого времени еще находились в лесах.

В том, что восстание 1830-1831 гг. на Беларуси потерпело поражение, были свои причины. Непонимание крестьянского вопроса и недостаточный учет религиозных особенностей привели к тому, что надежды на широкое участие в восстании податных сословий не оправдались. Не почувствовав реального улучшения своего положения, крестьянство в основном осталось безразличным к политической программе повстанцев. Ситуация усложнялась и тем, что в самом руководстве на территории ВКЛ не существовало единства и согласия. Создание временных поветовых органов не привело к возникновению единого правительства, которому подчинялись бы все местные структуры. Не оправдались надежды белорусских повстанцев и на поддержку польской регулярной армии.

После подавления восстания значительные изменения произошли и в политике царизма в Беларуси. Утратив доверие к польской и полонизированной местной шляхте, оно взяло курс на ее ослабление, искоренение полонизма и последовательную русификацию края. Первым шагом в этом направлении было наказание участников восстания. В соответствии с указом царя от 6 мая 1831 г. во всех губерниях, охваченных восстанием, были созданы следственные комиссии, которым поручалось определить степень вины участников повстанческого движения. Тех, кто был привлечен в повстанческие отряды насильно, или на протяжении месяца после опубликования указа добровольно явился с покаянием, комиссии от наказания освобождали. Шляхтичи, которые осмысленно участвовали в повстанческом движении, содействовали его распространению и принимали участие в вооруженной борьбе, отдавались под суд. Их поместья конфисковались, семьи высылались в Сибирь. Лица недворянского происхождения отдавались в солдаты или в арестантские роты. Семьи их также высылались в Сибирь или другие отдаленные губернии России. Всего в Беларуси (в современных границах) до 1837 г. было конфисковано 115 поместий с 38 544 крестьянами мужского пола. Все они были переданы в государственный земельный фонд.

Список участников восстания 1830 года на Пружанщине:

1. Антусевич Александр, бывший письмоводитель Пружанской Городской Полиции, был в шайке образовавшейся в Беловежской пуще, находится в неизвестной отлучке, дом в Гродно продан.

2. Блондович Брестского у., участник шайки в Беловежской пуще и по разбитию в неизвестной отлучке, имения не оказалось.

4. Борейша Игнатий, родной брат, служивший ранее в уланском герцога Нассауского полку унтер-офицером, уволен с чином 14 класса, добровольно присоединились к Пусловскому, где Наполеон неизвестно, Игнатий пришёл в свой полк, где когда-то служил, заявил, что был в плену.

5. Буховецкий Александр, сын помещика Брестского у., деятель мятежников в Беловежской пуще, потом присоединился к Тышкевичу и Хлаповскому и ушёл с ними в Виленскую губернию, бежал за границу, имения нет.

6. Гарчинский Селезий, священник Марианского ордена Брестского у., присоединился к шайке в Беловежской пуще, местонахождение неизвестно, имения нет.

7. Грик Карл, крестьянин Пружанского у., Беловежский лесничий, присоединился к шайке и потом в отряде Дембинского (брал в плен офицера Бардаковского), отдан в солдаты Кавказского корпуса.

8. Завадский Павел, крестьянин Пружанского у. деревни Новики помещика Окулича, был в шайках всё время революции, отдан в солдаты Кавказского корпуса.

9. Зычулевич Иван, крестьянин Пружанского у. помещицы Замойской, бежал из Динабургской крепости, но пойман в Пружанском у.

10. Карпович Пётр, крестьянин Пружанского у. помещицы Анджейковичевой, в шайке Пусловского, пленён и отправлен в Динабургскую крепость, водворён на прежнее жительство.

11. Козловский Семён, крестьянин Пружанского у. деревни Малеч помещика Жуковского, по уговору писаря Липницкого присоединился к Пусловскому, пленён под Невмянами, водворён на прежнее жительство.

12. Кот Павел, крестьянин Пружанского уезда, добровольно ушёл в Беловежскую пущу, но, не найдя мятежников, пошёл в Варшаву, вступил в 5-й линейный полк, отдан в солдаты Кавказского корпуса.

13. Крживоблоцкий Игнатий, помещик Пружанского у., бывший уездный судья, присоединился к мятежникам, не возвратился.

14. Кунцевич Викентий, крестьянин Пружанского у., добровольно присоединился к мятежникам, служил в 1-м уланском полку, неоднократно был в сражениях, перешёл в Пруссию, бежал в Царство Польское, снова сражался, отдан в солдаты Кавказского корпуса.

15. Пусловский Феликс, сын помещика Пружанского у., состоял в Виленском училище, присоединился к мятежникам, находится за границей.

16. Пуховский Венантий, шляхтич Пружанского у., укрылся в Пруссии, имения нет.

17. Ронко Евгений, окружной лесничий Пружанского у., организовал шайку в Беловежской пуще, местонахождение неизвестно.

18. Скродский Антон, помещик Пружанского у., бывший уездный судья, сносился с мятежниками в Беловежской пуще, хотел организовать такой же отряд в Кобринском уезде, воспрещено отлучаться из имения.

19. Смецюх Иосиф, крестьянин Пружанского у., бежал в Царство Польское, присоединился к мятежникам, попал в плен, бежал в Беловежскую пущу, схвачен, отдан в солдаты Кавказского корпуса.

20. Федорович Трофим, крестьянин Пружанского у. деревни Потцыничи.

21. Шретер Богуслав, шляхтич Пружанского у., бежал в Беловежскую пущу, местонахождение неизвестно, имения нет.

26. Юзефович Казимир, из г. Пружаны, местонахождеие неизвестно, имения нет.

27. Яблоновский Симон, крестьянин Брестского у. имения Горошин помещика Шаплинского, бежал в Беловежскую пущу, отдан в солдаты Кавказского корпуса.

28. Якубовский Михайло, крестьянин Пружанского у. помещика Влодека, в шайке Ромарино, отдан в солдаты Кавказского корпуса.

Список шляхты и крестьян отлучившихся из своих жилищ и находившихся в шайках мятежников, а потом добровольно возвратившихся

Список людей, которые находились под надзором полиции после подавления восстания как политически неблагонадежные:

1. Помещик, бывший Пружанский Земско-Поветовый судья Алоизий Керножицкий, 31 год, по распоряжению начальника губернии 19 августа 1823 г., живёт в собственном имении Ровбицк, занимается хозяйством, семейства не имеет.

Член Наукового общества, действовавшего в Свислочской гимназии

2. Помещик, бывший председатель Пружанского Земско-Поветового Суда Михаил Булгарин, 34 года, по распоряжению начальника губернии от 11 декабря 1823 г., часто ездит в Царство Польское и устраивает сборища с прочей молодёжью под предлогом охоты, имеет жительство в имении своём Чахец, занимается хозяйством, имеет семейство, которое при нём.

3. Помещик Иосиф Лей, 30 лет, имеет жительство в имении Михновичах, занимается хозяйством, семейства не имеет.

4. Бывший ученик Свислочской гимназии, а ныне священник Городечненской Приходской Церкви Андрей Курганович, 30 лет по предложению начальника Гродненской губернии 30 сентября 1824 г., имеет жительство в имении Городечной Гуть и состоит при приходской церкви, семейство имеет и оное при нём.

Андрей Курганович являлся членом тайного Морального общества, которое действовало в Свислочской гимназии в начале 20-х годов. Похоже, он был братом известного польского филолога Томаша Кургановича, родившегося в Бресте.

5. Помещик Людвик Малаховский, 29 лет, по распоряжению начальника Гродненской

Жёсткие полицейские меры с тотальной слежкой не смогли полностью подавить патриотические настроения берестейской шляхты, которая приняла затем активное участие в восстании 1863 года.