Император Николай II, великий князь Николай Николаевич, в группе офицеров штаба проходят по территории Ставки. Барановичи, 1915 г.

Императрица Александра Федоровна, царевич Алексей, Николай II по прибытии в военную ставку. 1916 г.

Что же происходило в Российской империи в это историческое время?

Два месяца назад Николаю II исполнилось 47 лет (род. 19 мая 1868 года). У каждого человека к этому периоду жизни наступает переоценка ценностей, у одного чуть позднее, у другого — несколько раньше. Напомним, 14 февраля 1894 года Николай берет в жены Александру Федоровну (урожденную Алису принцессу Гессенскую и Рейнскую). Еще через полгода, 21 октября 1894 года, после скоропостижной смерти отца Александра III, Николай восходит на престол. Периоды более-менее спокойного царствования сменяются «революционными» событиями 1905 года. И вот, война...

Новый год: — Неужели мне придется это распутать? Надпись на ленте: «Балканский вопрос». Ж-л «ИСКРЫ», № 1, 1913 г.jpg

15 июня 1914 года, выстрелами серба Гаврила Принципа в Сараево, на территории Боснии, входившей в состав Австро-Венгрии, были убиты наследник австрийского престола эрцгерцог Франц-Фердинанд и его жена. Это послужило поводом для начала 1-й мировой войны. Поводом, но не причиной! Война, я сказал бы, прорвалась... прорвалась как нарыв... Принято считать, что война зародилась из-за позиции стран в балканском конфликте (1912-1913 гг.), в который были втянуты Болгария, Турция, Сербия, Греция, Черногория. Жесткий узел, в котором были затронуты интересы Австро-Венгрии, России, Германии и Англии. Но все гораздо сложнее. Основная причина — пересмотр сложившихся в Европе границ. Одним нужны были проливы, другим — нефть, третьи остались недовольны последним переделом Польши и т.д. Разрубить этот узел могла только война — она была попросту неизбежна.

И она началась...

Такой войны мир еще не видел, в нее были втянуты Австро-Венгрия, Сербия, Германия, Россия, Франция, Англия... Соединенные Штаты объявили себя нейтральными... Всего же в войне участвовало 33 государства с населением 1,5 млрд. человек!

В этой войне Российская империя выступила на стороне Антанты.

От мобилизации июля-августа 1914 года Германия, Франция и Россия получили практически одинаковые по численности армии. Однако возможности восполнять потери в случае затяжной войны у них были разные: население Франции составляло 40 миллионов человек, Германии — 65, а России (без Польши и Финляндии) — почти 160 миллионов. Казалось, Россия имела явные преимущества. И тем не менее количество не могло компенсировать качество. Мобилизация увеличила армию до 4 миллионов человек, но расчетное количество патронов и снарядов оказалось недостаточным, а подвоз затруднялся плохим состоянием транспорта. В ряде частей обмундирования и обуви хватало только на состав мирного времени, одевать и обувать новобранцев было не во что. Примечательно отношение высшего армейского руководства к людским потерям:

Восточный фронт в 1915 г. «Огромный резервуар людей есть наше, может быть, единственное преимущество в смысле материальных средств борьбы над противником. Нам нельзя не бороться со всей энергией этим средством и не довести дела до полного напряжения. Война затягивается — нет никаких данных полагать, что она не продолжится еще годы, а в таком случае потребуется еще огромное количество укомплектований. Ввиду всего этого государственная дальновидность побуждает теперь же призывать под знамена такое количество людей, которое создало бы внутри России неиссякаемый источник пополнения армий. Государство не должно в этом отношении стремиться к экономии и пугаться... » [Из письма генерала М.В.Алексеева военному министру А.А.Поливанову июнь 1915 г. Аргентинский архив генерала М.В.Алексеева]

А о чем, собственно, переживать? В брошюре, изданной князем Дм. Оболенским «Император Николай II и Его царствование» (Ницца, 1928 г.) сообщалось о полуторакратном росте населения России: с 1894 года по 1914 год прирост выразился в 63 миллиона человек (было 120 млн. стало 183 млн.). Чего жалеть?

Патриотический подъем в начале войны вскоре сменился горечью военных поражений и наступает отрезвление — положение на фронте приобретает угрожающий характер.  Весна и лето 1915 года стали переломными для Российской империи — она терпит одно за другим поражения от Германии и Австрии. 9 апреля 1915 года близ бельгийского города Ипр германцы применили газ. А 24 июля 1915 года под крепостью Осовец после германской газовой атаки полуживые русские пехотинцы пошли в атаку на немецкие позиции. Эта «атака мертвецов» привела в ужас германцев. Русские потери в весенне-летних операциях 1915 года составили 1,4 млн (!) убитыми и ранеными и около миллиона пленными. Среди офицеров процент убитых и раненых был особенно высок, а оставшихся опытных строевиков втягивали распухавшие штабы. «За год войны, — отмечает генерал Брусилов, — обученная регулярная армия исчезла; ее заменила армия, состоявшая из неучей».

Николай II и великий князь Николай Николаевич. 1913 год.

Фото 1915 года. Посещение Ставки.

За две недели до поездки, 9 (23 н.с.) июня 1915 года, австро-гeрманские войска отбили у русской армии город Лемберг (современный украинский г. Львов), Галицию. Главной причиной поражений некоторые исследователи считают плохое управление войсками и подбор кадров. Но дело не только в этом. Войска Антанты решили сделать «передышку» и фактически дали возможность Германии перебросить войска на восток. СДАЛИ СОЮЗНИКА — РОССИЮ!

Из воспоминаний Михаила Константиновича Лемке, с сентября 1915 года до июля 1916 года служившего в Ставке Верховного Главнокомандующего «по созданию более нормальных отношений Ставки с периодической печатью» (в переводе на современную терминологию — пресс-атташе) :

В автобиографической повести А.И.Деникина приводится такая цитата из воспоминаний Ллойд Джорджа:

Царская ставка, 1915 года. Николай II беседует с иностранным военным агентом одной из союзных держав. «Когда летом 15 г. русские армии были потрясены и сокрушены артиллерийским превосходством Германии… военные руководители обеих стран (Англия и Франция) так и не восприняли руководящей идеи, что они участвуют в этом предприятии вместе с Россией и что для успеха этого предприятия нужно объединить все ресурсы так, чтобы каждый из участников был поставлен в наиболее благоприятные условия для достижения общей цели. На каждое предложение относительно вооружения России французские и британские генералы отвечали и в 1914-1915 гг., и в 1916 , — что им нечего дать и что, если они дают что-либо России, то лишь за счет своих собственных насущных нужд. Мы предоставили Россию ее собственной судьбе и тем самым ускорили балканскую трагедию, которая сыграла такую роль в затяжке войны»… [А.И.Деникина, «Путь русского офицера»]

1915 г. Барановичи, штаб Ставки.

Горькой насмешкой сейчас воспринимается тот факт, что 18 декабря 1915 года Николаю присвоено звание фельдмаршала английской армии.

За последние 2 месяца были сведены на нет все предшествовавшие успехи русского оружия, и теперь перед главным командованием возникал основной вопрос, как вывести главную массу русских сил из «польского мешка», потерявшего к данному моменту уже все выгодные свойства для наступательных маневров и грозившего окончательно погубить застрявшие в нем армии. Напомню, что именно 22 июня (5 июля н.с.) Николай Николаевич по настоянию г. Алексеева прибыл в Седлец на совещание³ (это именно оттуда «Николаша» должен был прислать телеграмму, которая задержала выезд Николая II в Пущу). По результатам этой поездки была издана директива, в которой, в частности, говорилось: «Его [противника, ред.] действия на направлениях к Люблину и Холму принимают характер, угрожающий общему нашему положению на передовом театре». Ни больше, ни меньше!

В.А.Сухомлинов

А тем временем в России как всегда первым делом искали виновных. Уж так повелось, что на Руси после любого события первым пунктом было «наказание невиновных«, а вторым — «награждение непричастных». Одни (сторонники «святого старца» Григория Распутина) обвиняют во всем верховного главнокомандующего — Великого князя Николая Николаевича, «поглощенного честолюбивыми замыслами». Другие — императрицу, попавшую под влияние Распутина, и, в свою очередь, отрицательно влиявшую на Николая. Обвиняли и военного министра В.А. Сухомлинова (вся армия говорит о его предательстве, именно об этом периоде рассказывает Паустовский — см. Повесть о жизни. Беспокойная юность). И вот, за 10 дней до поездки Николая в Беловеж, Сухомлинова увольняют с поста министра.  В очень теплом письме 12 июня 1915 года Николай II сообщил В.А. Сухомлинову о его увольнении и выразил уверенность, что «беспристрастная история вынесет свой приговор, более снисходительный, нежели осуждение современников». Вот так...

Какова же роль в этих событиях самого Николая? Был ли он таким уж «невиновным» ?  Вот слова С. С. Ольденбурга:

Ну, что же, это по крайней мере честно и достойно уважения! В отличие от современных «правителей» у Николая не было предшественника, на которого можно было переложить вину (ну, не на отца же!). Все что происходило в Российской империи, было и его заслугой, и его виной!

Но, с другой стороны, вот как характеризует Николая II глава военного и морского духовенства при Ставке Верховного Главнокомандующего И.Г. Шавельский (отец Георгий):

Император Николай II, ген. ад. гр. Фредерикс, Свиты Его Величества генерал-майоры Воейков, гр. Граббе, кн. Долгоруков, флигель-адъютанты: полковник Нарышкин и капитан 2-го ранга Саблин, лейб-хирург Федоров. Ставка. Апрель 1915 г. «… Необходимо отметить еще одну чрезвычайно характерную, объясняющую многое, черту в характере Государя, — это его оптимизм, соединенный с каким-то фаталистическим спокойствием и беззаботностью в отношении будущего, с почти безразличным и равнодушным переживанием худого настоящего, в котором за время его царствования не бывало недостатка. Кому приходилось бывать с докладами у Государя, тот знает, как он охотно выслушивал речь докладчика, пока она касалась светлых, обещавших успехи сторон дела, и как сразу менялось настроение Государя, ослабевало его внимание, начинала проявляться нетерпеливость, а иногда просто обрывался доклад, как только докладчик касался отрицательных сторон, могущих повлечь печальные последствия. При этом Государь, обычно, высказывал сомнение: «может быть, дело обстоит совсем не столь печально», и всегда заканчивал уверенностью, что всё устроится, наладится и кончится благополучно.…»

Но, вернемся к поездке. В июне 1915 года Царь проводит время в ставке почти безвыездно (точнее — без дальних поездок). И вдруг, 22 июня это странное путешествие.